События в Андижане местные жители расценивают, как итог подавления элементарных прав и свобод граждан Узбекистана

Андижанская молодежная организация «Акромийя» была создана в 1994 году. Как говорят ее основатели, главной целью являлось проведение экономических реформ в стране. Члены организации, по их словам, пришли к выводу, что нужно избавиться от старых мировоззренческих идеалов и создать новую прогрессивную программу реформирования экономики страны. Репортер Би-би-си Дженни Нортон сообщал из Андижана, что родственники обвиняемых отвергали обвинения в религиозном экстремизме, которые выдвигаются властями Узбекистана против их близких. «Их судят, потому что они независимые и видные члены общины». Британский журналист подчеркивал, что "после разговоров с людьми в Андижане становится понятно, что это люди, которых довели до крайности. Они лишились и своих близких, и всего, что имели. Они больше не боятся выступать, потому что им нечего терять".

11 мая 2005 года у здания Андижанского городского суда по уголовным делам, где проходило судебное заседание, собрались около 4 тысяч человек, чтобы оказать поддержку подсудимым. Толпа вела себя мирно, сотрудники милиции спокойно наблюдали за происходящим. Между тем, родственники и друзья акромийцев говорили, что если решение суда будет несправедливым, они готовы к решительным действиям. «Мы готовы на любые действия, чтобы освободить наших невинных братьев», - сказал брат одного из подсудимых Хусанбой Шакиров. 12 мая акция протеста у здания суда продолжалась. В ночь на 13 мая сотрудники милиции начали аресты активистов пикета в поддержку подсудимых. Были конфискованы машины участников акции. По словам предпринимателя Шарифа Шакирова, брата одного из акромийцев, «именно после этого возмущенный народ восстал».

Мятеж начался у ворот здания городского управления ГАИ, куда пришли пикетчики с чтобы вызволить конфискованные милицией автомобили. Родственники арестованных кинулись в городскую тюрьму и освободили акромийцев и всех задержанных. Следующим пунктом действий возмущенных андижанцев была воинская часть, затем здание СНБ, которое чекистам ценой больших потерь с обеих сторон удалось отстоять. К часу ночи была захвачена областная администрация (хокимият).

По словам одного из 23-х акромийцев Шакира Шакирова, «они были вынуждены пойти на этот шаг, поскольку не видели другого выхода». «Наше единственное требование, чтобы руководство страны в отношении нас приняло справедливое решение. Мы не террористы, а простые предприниматели, и последние события оцениваем как плановые репрессии против бизнесменов. Среди нас нет преступников - мы просто боремся за справедливость. У нас тоже есть оружие, но мы его используем исключительно в качестве самообороны», - рассказал Шакир.

Вечером в пятницу около 16:30 по московскому времени солдаты армии Узбекистана открыли огонь в районе площади Бобура в городе Андижан, где проходил многотысячный митинг. Представитель Андижанского регионального общества защиты прав человека "Апелляция" сообщил РИА "Новости", что в результате интенсивной стрельбы есть многочисленные жертвы. "Стрельба по толпе велась из пулеметов и автоматов с бронетранспортеров", - сказал он. По сообщению отделения Института войны и мира в Узбекистане, сотрудниками МВД и СНБ были убиты двое маленьких детей - "они не щадили никого и стреляли в безоружных мирных граждан. Несколько представителей силовых структур были ранены восставшими и захвачены в плен, однако, увидев, что они ранены серьезно и истекают кровью, восставшие отправили их в местную больницу".

В Москве общественная организация "Движение за права человека" распространила заявление, в котором, в частности, говорится: "Все больше поступает сообщений о новом раунде применения оружия против участников акций протеста в Андижане. На улицах узбекского города вновь льется кровь. Жертвой насилия стали не только участники вооруженного выступления протеста, но и поддерживающие их мирные граждане... Истинные, а не выдуманные национальные интересы России требуют немедленно призыва к узбекистанским властям - остановить бойню в Андижане и начать политические переговоры..."

Би-би-си сообщает, что поздно вечером узбекские правительственные воинские подразделения очистили здание местной администрации в Андижане от людей, которые захватили его ранее. Они также обстреляли демонстрантов, находившихся у здания.

ИА "Прима" распространило свидетельство Галимы Бухарбаевой, директор узбекского отделения Института войны и мира о штурме центра андижана узбекскими правительственными войсками: "Сначала к площади подъехала первая группа БТРов, но вслед за ними появилась вторая, откуда началась беспощадная пальба по всем подряд без разбора, включая женщин и детей. Толпа бросилась врассыпную. Мы упали в канаву, и какое-то время лежали там. Я видела, по меньшей мере, пять окровавленных трупов. Повстанцы, удерживающие здание местной администрации, открыли ответный огонь... "

«На узбекско-киргизской границе в районе города Ош - южной столицы Кыргызстана - скопилось несколько тысяч граждан Республики Узбекистан, стремящихся перейти на киргизскую территорию. По неподтвержденным пока очевидцами с места событий данным, группам беженцев из Узбекистана уже удалось перейти через границу с Киргизией без всякого сопротивления со стороны киргизских пограничников. Можно с уверенностью утверждать, что узбеки на территории Киргизии, которых в трех областях страны (Джалалабадская, Ошская и Баткенская) проживает до 800 тысяч человек, готовы поддержать граждан Узбекистана в их противостоянии властям» сообщает информагентство Фергана.ру http://news.ferghana.ru.

Сегодня же, в интервью «Российская газете» заведующий отделом Средней Азии и Казахстана Института стран СНГ Андрей Грозин рассказывает, что главным катализатором вспышки мятежа являются: высокие темпы прироста населения ( в Андижане проживает до половины населения страны, то есть от 8 до 10 миллионов человек) и нехватка ресурсов, в первую очередь земли и воды, массовая безработица. По оценкам независимых институтов, в том числе Всемирного банка и Международного валютного фонда, в течение последних трех лет рост ВВП крайне незначителен - от 1,5 до 3 процентов. «Узбекская экономика отличается от киргизской меньшим уровнем либерализации. В Киргизии все-таки проведена земельная реформа, прогрессивная по меркам всех пяти среднеазиатских государств, а в Узбекистане никакой реформы нет, хотя именно для Узбекистана вопрос о земле - один из самых болезненных. Правда, в стране введен институт аренды, но он обставлен таким числом рогаток, что реально фермер связан по рукам и ногам. Государство обязывает его выращивать строго определенные культуры (хлопок и пшеницу - для достижения так называемой продовольственной независимости) и сдавать их государству по ценам, которые само и устанавливает. Четко работает жесткая вертикаль принятия экономических решений. Центральная власть выдает хакимам (губернаторам) задания, сколько они должны произвести той или иной продукции, и при этом центр не заботит, каким путем хакимы добьются цели. Хакимы не зависят ни от кого, кроме президента - он их назначает, и только он может их снять. Эта специфика особенно болезненно сказалась на Ферганской долине. Там чаще всего меняли и руководителей районов, и самих губернаторов, а самовластие мелких руководителей приняло наиболее уродливые формы. Поэтому именно в Ферганской долине перекосы государственно-капиталистической системы заметны наиболее выпукло».

По мнению политолога, у президента Узбекистана остается возможность подавить мятеж. «Каримов, в отличие от Акаева, будет бороться до конца. Да и узбекские силовые структуры эффективнее киргизских: они многочисленнее и в них работают люди, лично обязанные власти. В Узбекистане вообще очень много людей, которые будут отстаивать Каримова до конца, чего не наблюдалось в Киргизии. Общее же для этих стран то, что экономические и политические модели, выстраиваемые там и там, изначально неэффективны. И там, и тут - одна большая, президентская семья, которая все постсоветские годы пытается перестроить под себя глубоко клановую структуру элит. И везде президент - арбитр и главный "начальник". Так вот, именно этот путь оказывается в конечном итоге бесперспективным. Несмотря на различия в степени жесткости управления обществом между Киргизией и Узбекистаном, идея одинакова, похожим окажется и их будущее. Конечно, авторитарные режимы более устойчивы к потрясениям вроде "бархатных революций", чем либеральные. Однако, если сейчас власти удастся задавить бунт в Андижане, следующая вспышка может случиться и через месяц, и через год. Даже авторитарный режим не успевает реагировать на все вызовы. Помните, в самом начале 90-х глава Верховного совета Узбекистана Нишанов говорил, что ферганские погромы турок-месхетинцев начались с того, что на базаре двое людей не сошлись в цене на клубнику. Тогда над Нишановым смеялись, но на самом деле на Востоке все происходит именно так. "Карточный домик" власти может обвалиться в любой момент: или из-за ссоры на базаре, или из-за спора двух крестьян у межи, или, как сейчас, когда у нескольких предпринимателей под явно надуманным предлогом попытались отнять их бизнес. Один из таких вызовов рано или поздно может оказаться той костяшкой домино, которая, падая, влечет за собой все другие».