Алексей Беляков (Москва): Как я открыл Туву

Туву я открыл недавно, всего год назад. До этого для меня она была лишь неприметным пятном на карте, где-то возле Монголии. Весь мир объездил — в Туве никогда не был.

А Тува — это отдельный мир. Тувинцы гостеприимны, но сдержанны, близко к себе чужака не подпускают. Так что у меня заняло время, чтобы стать там — ну, не своим, но хотя бы не чужим. Я даже прожил несколько дней с аратами в Монгун-Тайге. Это для меня было важно: чтобы немного постичь тувинцев, которые сами о себе рассказывают неохотно.

Там, высоко в горах, под ледником я понял, что для тувинца есть три самые главные вещи в жизни. Это семья, это свобода и это сама Тува. Да, конечно, еще хороший конь, еще песни, еще  хуреш, еще много чего. Но главные — эти три.

Никогда в жизни я не сталкивался с таким чистым и настоящим патриотизмом. Тувинец не может без своей родины. Физически не может. Как мне говорил один заслуженный музыкант, «когда мы только выезжаем на гастроли, уже начинаем скучать по Туве».

Русский человек на самом деле может жить где угодно, он в этом смысле очень пластичен. А тувинец не может, у него буквально мистическая связь со своей землей.

В Туве, помимо всего, я столкнулся и с настоящей демократией. В ее первородном смысле. Министры и знаменитые артисты расхаживают по улицам, здороваются со всеми, ничего не опасаясь. Тувинцев всего 315 тысяч человек. И в общем, почти каждый друг другу родственник, хотя бы в дальнем приближении. Или одноклассник, или сосед, или выросли в одной деревне. Так что странно было бы опасаться людей, которые тебя знают с детства.

В феврале прошлого года я приезжал на Шагаа, и вместе со всеми поднимался на священную гору. И вдруг на коне нас догнал Шолбан Кара-оол, глава республики. Я удивился. Думал, что у главы свой отдельный праздник, в кругу высших чиновников, где-то в хорошем ресторане. (Ну как было бы у нас в России.) А Шолбан Валерьевич спешился и по ступеням поднимался к самой вершине вместе с людьми, которые, может, и не догадывались в темноте, что рядом с ними — глава республики. Здесь это нормально.

Еще важное открытие: тувинцы — люди, достаточно равнодушные к богатству и комфорту. В нашем, европейском понимании. Я общался с высокопоставленными тувинцами, ездил на их машинах. Честно говоря, в Москве на такую машину не сядет даже банковский менеджер среднего звена.

Что для тувинца богатство? Это я узнал, когда был в гостях у семьи аратов в Долине царей. Они меня очень щедро кормили и попутно рассказывали, как вон там работали археологи, как нашли скифское золото. Я спросил:

— Жалеете, что не вы откопали золото?

Хозяйка засмеялась:

— Да что вы! Зачем оно нам? Вон наше золото!

И показала рукой за окно, где паслись овцы, коровы и лошади.

Тувинцы не любят перемены. Они люди традиции и покоя. И в этом они настоящие буддисты. Уж кто совсем не склонен к революциям и протестам — это они. Всякая новая катавасия во власти у них вызывает не интерес, а досаду. Надо жить, как жили, без глупостей. Надо благодарить духов за помощь и трудиться — как это делали на нашей земле предки в течение многих веков

Это простой, чистый и правильный мир. Где женщины пекут хлеб, дети гоняют овечек, а мужчины на лошадях мчатся по горам. Где свадьбы играют прямо под небом. Где люди искренне радуются каждому новому дню, пусть даже мороз под сорок.

…Некоторые эзотерики утверждают, что таинственная буддийская Шамбала находится в Туве. Теперь мне кажется, так оно и есть. Скоро поеду в Туву снова. Потому что ее надо исследовать долго, я пока только начал.