 Со дня рождения основателя Кызыла 25 декабря исполняется 130 лет. В № 51 газеты "Плюс Информ" от 21.12.16 г. мы рассмотрели загадки жизни Владимира Константиновича Габаева до его приезда в Туву. Но его жизнь в Туве тоже не лишена определенной загадочности. Хотя некоторые странные моменты можно понять, узнав, кем были его враги. И, как это ни странно, обратив внимание на конфликт между жителями западных и южных районов Тувы.
По дороге в Урянхай
В Красноярск Габаев приехал 2 апреля 1913 года. Логично было бы предположить, что через несколько дней он поедет в Туву. Но больше месяца просидев в этом, без сомнения, хорошем городе, он начал тяготиться невозможностью ничего сделать. Его не отпускают! И Габаев отправляет телеграмму начальнику Переселенческого управления Глинке: «Второй месяц нахожусь Красноярске, давно настала возможность выехать Урянхай, вполне приготовился. Григорьев удерживает, настаивает ожидать здесь ваших инструкций, покорнейше прошу приказать ускорить мой отъезд во избежание непроизводительного проживания Красноярске».
Глинка не замедлил с ответом: «Инструкция Габаеву послана заключение Министра Внутренних Дел. Не задерживайте Габаева. Глинка».
И тут Владимиру Габаеву выдают открытое предписание: «Усинскому Пограничному Начальнику и подведомственным ему чинам оказывать предъявителю сего, Чиновнику Особых Поручений 6 класса Переселенческого Управления Габаеву командированному для заведения Переселенческим делом в Урянхайском крае, законное содействие при исполнении им служебных обязанностей».
Вероятно, в тексте опечатка: не для заведения, а для заведования Переселенческим делом. Если было бы «заведения», то – Переселенческого дела.
В любом случае, получив это предписание, Габаев стал считать себя комиссаром Урянхайского края. Что в принципе и верно, потому что Церерина назначили комиссаром только в октябре 1914 года.
Друзья и недруги: запад и юг
Работать Габаеву в Туве было сложно, потому что интриги недоброжелателей тормозили все его начинания.
К друзьям и соратникам мы смело можем отнести нойона Даа хошуна Буяна-Бадыргы Монгуша. Именно ему Габаев пишет письмо о своих планах по строительству города «в местности Виланы при слиянии двух Енисеев».
К противникам, почти сразу - амбын-нойона Комбу-Доржу. Габаев, как и некоторые другие люди, не слишком высоко оценил деловые качества Комбу-Доржу. Ученый и путешественник Г.Е. Грум-Гржимайло, который бывал в Урянхайском крае, тоже отозвался о нем не очень лестно: «Комбу-Доржу, правивший в то время урянхайским народом, оказался человеком бесхарактерным и ограниченного ума и способностей».
Когда Габаев решил основать город – он обсудил вопрос о территории с Буяном-Бадыргы. Когда решил переселять людей в те места, где позже появилось село Владимировка, – не счел нужным поставить в известность Комбу-Доржу.
В 1915 году В. Ю. Григорьев сместит амбын-нойона, заменит его Агбаном-Демчи. Но к этому времени Габаева в Туве уже не будет.
Проблемы были не только с урянхайскими правителями. Гораздо больше их было с коллегами. Точнее, с конкурентами.
Друзья и недруги: конкуренты
А. П. Церерин – хороший человек. В докладной записке на имя иркутского генерал-губернатора он отмечал: «Как только будет у меня свободное время, я подробно донесу Вашему Превосходительству о том хаосе и неразберихе во взгляде на Урянхайский вопрос, которые теперь предстоит мне разобрать и которые создались благодаря самостоятельному политиканству относительно Урянхайского края отдельных должностных и учреждений в Красноярске и с. Усинском».
В своей статье «Пограничный комиссар в Туве в 1913 году: назначение, проблемы, противостояние» В.А. Василенко пишет, что Сергей Минцлов, исполняя служебные обязанности в качестве чиновника особых поручений при Министерстве земледелия, вникал в конфликтную ситуацию, что называется, «изнутри»: «в опубликованном труде «Секретное поручение» он называет А. Церерина
«...человеком честным, но не выдержанным». Тем не менее, С. Р. Минцлов принимал сторону своего коллеги В. Габаева. В одном из писем на адрес Министерства земледелия, от 17 июня 1914 г. он писал: «Человек (Габаев. - В. В. ) исключительной энергии, деятельности и подвижности; в работе он кипит с утра до ночи, и сделано им для края много. Церерин — тиходум, не без дозы мании величия».
Усинский пограничный начальник А.Х. Чакиров высказывался еще определеннее. В письме инженеру путей сообщения В. Родевичу он пишет: «А.П. Церерин, мой хороший товарищ старый, не был до сего времени на самостоятельной должности, оказался и плохим администратором, и плохим политиканом, а главное, шагнул так гигантски, у него «в зобу сперло дыхание от радости» - появилась мания величия, и потому не только А. Церерин не взял правильного направления пути, но повел руль управления крайне совершенно неправильно, в обратную сторону - получилась полная завариха-неразбериха. Вот в каком плачевном положении пока дела здесь».
Но Церерина поддерживал другой хороший человек - Леонид Михайлович Князев, иркутский генерал-губернатор. Князев счел, что Габаев оказался «не соответствующим высот возложенных на него задач» и просил заменить его другим лицом. А в письме министру внутренних дел М. А. Маклакову выражал просьбу не отзывать А. Церерина из командировки, оправдывая действия последнего: «Предоставленный самому себе без возможности за дальностью расстояния получить до моего приезда в Урянхай какие либо руководящие указания, не сумевший создать отношений с Мировым судьей и г. Габаевым, не встречая никакой поддержки со в лице Усинского Пограничного начальника Чакирова, видевшего в Церерине своего конкурента на должность Пограничного комиссара, которую он стремился получить и потому все время ведшего против него интригу, — коллежский асессор Церерин потерял должное самообладание и под влиянием крайне нервного состояния не мог действительно найти делового выхода из создавшегося положения…». В общем, конфликт получился большой. И резонанс – значительный.
Случайный город
После командировки Габаев возвращается в Урянхайский край весной 1914 года и начинает строить Белоцарск.
О своих намерениях он пишет иркутскому генерал-губернатору Л.М. Князеву и начальнику Переселенческого управления Г.В. Глинке. Пишет о начале строительства города Белоцарска, об отводе усадебных участков. Прилагает план будущего города и проекты правил об отводе участков в собственность и об организации в нем комитета по благоустройству будущего города.
Он составил проект административного центра края и уже начал строить город. И тут приходит письмо от Глинки: «…ограничить все Ваши предположения об устройстве города в Виланах – продолжением устройства переселенческого пункта…отложив впредь до особых распоряжений постройку церкви и отнюдь не присваивая новому поселку произвольно каких-либо наименований».
В общем – не должно тут быть города! Но Габаев, кажется, не обращает вовсе внимания на грозные письма. Строительство города продолжается, закладка церкви Великомученика Победоносца Георгия освящена.
15 августа 1924 года канцелярия заведующего устройством русского населения в Урянхайском крае переехала в Белоцарск.
Летом он почувствовал себя действительно плохо – сказались большие физические и психологические нагрузки. Он телеграфирует в Переселенческое управление: «Чувствую себя переутомленным физически и нравственно, нуждаюсь отдыхе, ходатайствую по приведении отчетности в порядок о двухмесячном отпуске».
Но уже началась Первая Мировая война. Отпуск ему не дают. Но и работать не дают. Князев пишет в Главное управление земледелия и землеустройства: «…необходимо поставить во главе управления, в должности комиссара, чиновника, вполне соответствующего широте задач, намеченных Правительством в отношении Урянхайского края, который должен мирным путем приобщиться к русской культуре и подпасть под державное обладание России». Необходимо: «… заменить переселенческого чиновника Габаева, решительно несоответствующего высоте задач, на него возложенных и, в чем я уверен, не способного отрешиться от совершено неверных, характеру его присущих, приемов деятельности в этом крае».
5 февраля 1915 года Габаев передает дела М.В. Шкунову - новому заведующему устройством русского населения в Урянхайском крае и уезжает в Петроград.
Туберкулез
Вероятно, не только большие нагрузки были причиной того, что Габаев просил отпуск. 1 мая 1915 года Габаев пишет рапорт, в котором просит откомандировать его в один из южных переселенческих районов, так как пребывание в северном климате вредно сказалось на его здоровье. К рапорту приложено свидетельство почетного лейб-медика Руннера Петроградского общества борьбы с бугорчаткой (так называли в то время туберкулез) и заключение профессора С.В. Левашова.
Как определили врачи, Габаев В.К. страдал хроническими заболеваниями обоих легких, малокровием и крайним истощением всего организма.
Начальник переселенческого управления характеризовал Габаева, как энергичного и вполне добросовестного работника, хорошо знакомого с условиями жизни в Урянхайском крае, который в своей деятельности поддерживал хорошие отношения как с инородческим, так и русским населением.
Ему предложили место по заведованию подрайоном водворения и устройства переселенцев в Семиреченской области. Но болезнь прогрессировала, и он подал прошение об увольнении. Уволен 15 июня 1915 года.
Хотя только шел второй год Первой мировой войны, в которой принимала участие Россия, материальные и людские резервы страны уже были истощены, и поэтому в 1916 году был призван в армию по мобилизации Габаев В.К., больной туберкулезом.
Габаев В.К. проходил службу в армии в качестве зауряд–военного чиновника Главного интендантского управления. «Зауряд» - это была обычная практика того времени. Статья 354 Устава о воинской повинности гласит: «Назначаемые на офицерские должности в ополчение лица, имеющие соответствующий должности или высший чин, зачисляются на службу теми действительными чинами, которыми они могли бы быть приняты в войска; имеющие же чин низший, чинами, соответствующими должности, зауряд, т.е. сохраняя этот чин, пока будут состоять в должности». То есть, назначенный на должность, например, командира роты (капитанская должность) гражданский чиновник или вообще лицо, никогда не состоявшее на государственной службе, получит чин зауряд-капитана. Даже если он в гражданской службе имеет чин гораздо более высокого класса. Например, чин VI класса (коллежский советник - чин равный военному чину полковника), как в случае с Габаевым.
После 1916 года никаких данных о Габаеве нет. Он мог погибнуть или умереть от туберкулеза.
А ведь вполне мог бы продолжать строить Кызыл! То есть, Белоцарск. Но вот иркутский генерал-губернатор Князев был решительно против его присутствия здесь. Что могло быть этому причиной? Говорят, что он был слишком занят Леной и мало уделял внимания Урянхаю. Когда начались волнения на Лене, на прииск Надеждинский прибыла воинская команда. А в иркутском военном округе служили целых два Габаевых... Может, это было причиной такого отношения к Владимиру Константиновичу Габаеву, основателю нашего города
На фото: Владимир Габаев и Монгуш Буян-Бадыргы
|
Общество » Моя Тува 
