| Сегодня, с 11.00 по 13 00 в Москве, в Новопушкинском сквере в день оглашения приговора Станиславу Дмитриевскому состоится пикет в его защиту. Суд Советского района Нижнего Новгорода сегодня выносит приговор по делу журналиста, обвиняемого в возбуждении национальной вражды с использованием СМИ и своего служебного положения (главного редактора средства массовой информации). На блиц-опрос "Тува-0нлайн" о происходящем над коллегой судилище, журналисты Тувы показывают вверх и крутят пальцем у виска. В газете "Право-защита" с тиражом 3000 экземаляров Дмитриевский, руководящий общественной организацией "Общество российско-чеченской дружбы", опубликовал обращение Аслана Масхадова к Европарламенту и Ахмеда Закаева - к российскому народу. Прокуратуре не удалось найти свидетелей, которые бы подтвердили, что их национальное достоинство было унижено публикациями в газете. Обвинение построено на заключении эксперта-лингвиста, усмотревшего возбуждение ненависти к русскому народу в том, что Масхадов указывает на уникальность народа чеченского, а стремление унизить русский народ - в том, что в словосочетании "путинский режим" слово "путинский" написано с маленькой буквы. Обвиняемому - 40 лет. Он искренне верит в эту самую российско-чеченскую дружбу, бросив археологические изыскания создал свою маленькую, до недавних пор почти никому не известную организацию, чтобы показать чеченцам: русские - это не только военные, они разные, некоторые хотят помочь, хотят, чтобы закончилась война… «Результат процесса предрешен. От Дмитриевского ничего не зависит. Он - просто подопытный кролик в работе государственной машины по дискредитации и уничтожению независимых общественных организаций. Его выбрали из многих потому, что такие эксперименты в провинции проводить удобнее, чем в Москве (меньше шума, меньше публичности), а сам он в Нижнем фигура непопулярная, - еще бы, "чеченолюб", даже хуже, сторонник сепаратизма! - и на его защиту мобилизуются немногие. Более уязвимой, удобной фигуры просто невозможно найти. И когда его осудят, можно будет сказать: "Правозащитники-то на западные деньги национальную вражду разжигают и сеют экстремизм". Его история может послужить неплохим уроком для слишком бойких, на его примере можно отработать определенные приемы, отследить реакцию в стране и за рубежом, внести необходимые корректировки и создать оптимальную модель для более широкого применения. Но, сидя в зале суда, понимаешь одно: ты присутствуешь на политическом процессе. Ты оказался в ситуации, которая должна была остаться где-то в прошлом и на страницах книг, но выползла наружу и незаметно стала частью твоей жизни. И думаешь об одном: "Если этого человека сейчас посадят, что ты будешь делать? Что мы все будем делать?» - пишет Татьяна Локшина, председатель правления Центра содействия проведению исследований проблем гражданского общества «ДЕМОС» Стенограмма судебных прений с предыдущих заседаний суда: Дмитриевский (к эксперту-лингвисту Тесленко): В своих экспертных заключениях NN 697,698 вы утверждаете, что в тестах, опубликованных мною, содержатся высказывания, направленные на возбуждение расовой, национальной и социальной розни, связанной с насилием. Но поскольку в экспертном заключении отсутствует понятийный аппарат, я бы попросил сейчас вас дать определение во-первых понятия расы. Тесленко. Научное определение относится уже к области социологии. Дмитриевский. Дайте определение термину национальность или этнос. Тесленко. То же самое, относится к области социологии, не входит в мою компетенцию. Дмитриевский. Дайте тогда определение термину "социальная группа". Тесленко. То же самое, относится к компетенции социолога, историка. Дмитриевский. Известно ли вам, представителем какой расы является русский народ? Тесленко. Еще раз говорю… Судья. Много у вас подобных вопросов? Дмитриевский. У меня много вопросов, ваша честь. Я объясню, почему их задаю. Меня обвиняют в возбуждении вражды или ненависти по расовому признаку, а эксперт не может дать ответ, что такое раса…Чеченский народ - вам тоже неизвестно, к какой расе относится? Тесленко. Нет. Дмитриевский. Вы уже сказали, что слова "рознь" и "вражда" являются синонимами. Готовы ли вы на какой-нибудь словарь синонимов сослаться сейчас? Тесленко. Нет. Дмитриевский. Хорошо, просто вопрос. На стр.9 экспертного заключения N 698_ при анализе словосочетания "путинский режим" вы утверждаете: "В данном примере обращает внимание написание слова "путинский" со строчной буквы, а не с прописной. Это - стилистический прием, с помощью которого передается презрительная экспрессия". На основании какого правила русского языка вы утверждаете, что прилагательное, образованное от имени собственного "путинский" должно писаться в современной орфографии с прописной буквы? Тесленко. Еще раз повторите. Дмитриевский повторяет. Судья уточняет страницу дела. Молчание. Тесленко. Еще раз вопрос повторите. Дмитриевский. На основании какого правила русского языка… (повторяет) Тесленко. Я указываю, что это не орфографическая ошибка, а стилистический прием, с помощью которого передается презрительная экспрессия. Дмитриевский. То есть в нейтральном контексте… Тесленко. В нейтральном контексте это не будет ошибкой. Но поскольку это в тексте обращения Масхадова к Европарламенту… я указываю, что это - стилистический прием. Дмитриевский. Слова "сталинский режим" или "пушкинский стиль" тоже нужно писать с большой буквы? Тесленко. К тексту данного обращения это не имеет отношения. Дмитриевский. На стр.7 заключения эксперта Вы утверждаете, что во фрагменте обращения "Депортация 1944 года была 9-м по счету крупным актом геноцида со стороны высшего военно-политического руководства Российской Империи" имеется высказывание, направленное на возбуждение расовой, социальной, национальной розни, связанной с насилием. Являетесь ли Вы специалистом в области истории российско-чеченских взаимоотношений в истории Северного Кавказа? Тесленко. Нет, я являюсь специалистом в области лингвистики, судебной экспертизы. Дмитриевский. Можете ли вы утверждать, что утверждение Масхадова о том, что депортация 1944 года была 9-м по счету крупным актом геноцида, не соответствует действительности? Прокурор. Это - исторический вопрос. Тесленко. Он не входит в компетенцию… Дмитриевский. Тем не менее, мне вменяется, что эта фраза возбуждает три формы вражды. Тесленко. Я цитирую выражения, которые направлены на возбуждение расовой, национальной и социальной розни. С точки зрения их значения в контексте. Дмитриевский. Хорошо. Является ли руководство Российской Империи расой? Молчание. Дмитриевский. Является ли руководство Российской Империи национальной группой? Тесленко. Не входит в мою компетенцию. Дмитриевский. Является ли оно социальной группой, руководство Российской Империи? Тоже не входит в компетенцию? А не подскажете, эта группа сейчас существует? Судья снимает вопрос. Первым свидетелем защиты был допрошен 28 ноября Сергей Ковалев. Допрос произвел на судью какое-то особое впечатление: после него судья перестал перебивать подсудимого и адвокатов и давал высказаться им до конца даже тогда, когда перебить очень уж хотелось прокурору. Сергей Ковалев заявил, что Дмитриевский поступил корректно, поместив обращения Масхадова и Закаева полностью, без цензурных купюр. Прокурор, правда, переспросила, правильно ли она поняла, что Дмитриевский поступил карательно. "Не карательно, а корректно", - удивленно пояснил Ковалев при явном оживлении в зале. В тот же день были допрошены Лайла Алихаджиева, сотрудник Общества российско-чеченской дружбы в Грозном, и Лидия Юсупова, юрист грозненского "Мемориала". Защиту интересовало, являются ли правдой факты, изложенные в "Обращении" Масхадова, относительно действий федеральных сил в Чечне. Лайла Алихаджиева рассказала об уничтожении села Катар-Юрт в феврале 2000 года: военные не выпускали из села жителей в течение нескольких дней и внезапно рано утром начали массированную бомбардировку и обстрел села. В результате погибло множество мирных жителей, стариков и детей. Свидетель сама пережила это событие. 7 декабря был допрошен Усам Байсаев, сотрудник "Мемориала" в Назрани, и 21 декабря - Анна Политковская. Факты прозвучали не менее страшные, впечатляющие: о внесудебных казнях, пытках и похищениях людей, массовой гибели мирного населения в Чечне. Все свидетели-чеченцы показали, что "Обращения" Масхадова и Закаева не вызывают негативных чувств к русским, а изложенные в них факты всем давно известны, ничто не новость, "даже мягко сказано". Газета же "Право-защита" в Чечне, по их свидетельству, только способствует положительной оценки чеченцами русских как нации. По словам Усама Байсаева жители Чечни, увидев газету, радовались тому, что в России есть русские люди, которых волнует их боль и страдания. 7 декабря свидетелем защиты выступил также Игорь Каляпин, председатель региональной общественной организации "Комитет против пыток" в Нижнем Новгороде. Он дал Дмитриевскому сверх-положительную характеристику, рассказал о совместных поездках в Чечню, о помощи, которая благодаря Дмитриевскому оказывается детям Чечни. 15 декабря свидетелями защиты выступили нижегородцы Виктория Романова, ветеран ВОВ, директор музея Нижегородского Лингвистического Университета, и Алексей Давыдов, историк. Они представили суду Дмитриевского как историка и археолога, высоко оценив его научную деятельность и активную общественную деятельность по защите и спасению нижегородских памятников архитектуры и археологии. О том, как Дмитриевский спас от разрушения уникальные старинные застройки Нижнего Новгорода, рассказала на заседании 21 декабря архитектор Елена Кармазина. Адвокат Лейла Хамзаева абсолютно искренне недоумевает: почему по факту публикации этих двух текстов возбуждено уголовное дело? Сколько ни изучай законы российской федерации - невозможно найти никаких законных оснований его возбуждать. Закона "О средствах массовой информации" Дмитриевский не нарушил. Но даже если бы нарушил, дело может происходить только в рамках гражданского, но никак не уголовного судопроизводства. Дмитриевский по сути обвиняется в экстремистской деятельности, но тексты Обращений Масхадова и Закаева не входят в список экстремистских материалов, который, вообще-то, подлежит периодическому опубликованию в средствах массовой информации. Решение о включении материалов в Федеральный список экстремистских материалов выносится в судебном порядке - так был ли суд по данным текстам? Ни обращение Аслана Масхадова к Европарламенту, ни обращение Ахмеда Закаева к российскому народу в Федеральный список экстремистских материалов не включались, так как судебного решения о наличии в этих обращениях признаков экстремизма не существует.
|
Без комментариев 
