О военной службе не мечтал
– Моё детство и юность выпали на стремительные и бесшабашные 80-е годы, – начал свой рассказ Альберт Ховалыг. Во всю гремела «перестройка», в видеосалонах можно было посмотреть американские или азиатские боевики, а по радио послушать песни заокеанских исполнителей. Кумирами молодёжи становились грозный Брюс Ли или смешной, но непобедимый Джеки Чан. В году так 1988 в Кызыле открылась секция ушу и я сразу же в неё записался. Очень уж хотелось освоить восточные единоборства и научиться приёмам, которыми в совершенстве владели киногерои. Занятия проводили два китайских мастера, которые почти не знали русского языка, а что они говорили нам переводила их помощница. Довольно быстро я и другие ученики сносно освоили разговорный китайский. Осенью и зимой мы занимались в спортзалах, а в тёплое время года в парке или скверах. Попутно я много времени уделял лёгкой атлетике и даже становился чемпионом школьных соревнований. В общем был подтянутым, слегка худощавым, но всё же крепким парнем.
Когда дело близилось к окончанию школы, то я всерьёз задумался о поступлении в институт и с удвоенной силой засел за учебники. Хотелось получить хорошую специальность и вести обычную мирную жизнь. Для моих планов помимо аттестата зрелости мне нужно было ещё и приписное удостоверение из военного комиссариата. Когда туда пришёл, выяснилось, что моего имени нет ни в одном списке. Эту оплошность быстро исправили, а в документы внесли мои спортивные достижения и владения иностранными языками. Вскоре меня опять вызвали в военкомат и так началась моя армейская судьба.
Мог и разведчиком стать
– Со мной и ещё несколькими пареньками беседовали не военные офицеры, а люди в строгих деловых костюмах. Постепенно я начал догадываться, что это работники разведки, – вспоминает Альберт Ховалыг. Они проверили мои знания китайского языка и довольные сказали, что моя речь здорово напоминает один из его диалектов. Но всё же необходимы более глубокие познания и меня отправят в специальную школу оттачивать навыки. Близился 1994 года, а в те времена в стране было много смуты и неразберихи, так что никакого вызова не последовало и в ГРУ мне служить не довелось. А весной этого же года мне пришла повестка и я отбыл на Дальний восток в Хасанский погранотряд.
С другими призывниками до него добирались на поезде более 10 суток. На заставе нас сразу же загнали в баню, после помывки обрили под «ноль», а вместо гражданской одежды нас ждали сапоги и камуфляж. Одев их, все стали одинаковыми, ну прямо близнецы. Я потерял из виду земляков и запаниковал, как и другие новобранцы, но пограничные старшины быстро навели порядок в рядах. Это были широкоплечие и высоченные старослужащие, с начальственными голосами и отличным умением командовать. Именно они и научили нас «желторотиков» многим воинским премудростям, а нагрузки психологические и физические были просто космическими. Но я благодарен им, ведь именно эти знания помогли мне сохранить здоровье и выжить в бою.
Война бывает разная…
– Моя служба шла успешно, а когда большая часть её миновала, то меня произвели в старшины. В июле 1995 года командование решило направить меня в учебный центр по подготовке спецназа. Через несколько месяцев пройдя курсы обучение я освоил специальность инструктора по стрелковому оружию, – поясняет Альберт Викторович.
Вскоре после этого в составе группы из 30 пограничников я отбыл в Дагестан и стал участником первой чеченской кампании. У нас была весьма специфическая служба, мы напрямую в боях не участвовали. Зачастую из расположения части на задание уходили незаметно, глубокой ночью. Часовые не знали о наших перемещениях и запросто могли открыть по нам огонь, так что приходилось двигаться бесшумно, как тени. Иногда выдвигались вместе с воинской колонной и незаметно отставали от неё. Больше занимались разведкой, сбором информации и следили за перемещением противника.
Ходили в рейды по горам к границе Грузии и в сторону Чечни. Мы засекали передвижения боевиков, выясняли их численность, вооружение и передавали эти сведения федеральным войскам. Но и стрелять тоже приходилось. Однажды мы наткнулись на небольшую группу, сначала подумали, что это разведчики возвращаются на базу. Но приглядевшись к ним, поняли, что это сепаратисты. Говорят не по-нашему, все бородатые, на головных уборах повязаны зеленые ленты с арабской вязью, а вместо шевронов армии России у них нашиты эмблемы боевиков. Их нельзя было отпускать просто так, завязался скоротечный, но яростный бой. Вскоре все враги были уничтожены.
Наш противник прекрасно ориентировался в горах, отлично устраивал засады, а при случае и мог раствориться в воздухе. Во время очередного рейда мы засекли превосходящий нас численностью вражеский отряд. Они готовили нападение на колонну наших войск и место для этого выбрали крайне удачное. Боя избежать не удалось, но нас всего - то было не более десятка человек. Значит надо побеждать не числом, а умением. Приходилось часто менять огневые позиции, перебегать с места на места и экономить боеприпасы. Сражение затянулось на много часов, «чехи» думали, что с ними ведет бой по меньшей мере рота. Но к ним начало подходить подкрепление и наше положение многократно ухудшилось. Мы отступили и скрылись в горах лишь тогда, когда поняли, что колонна знает о засаде. Мы сорвали операцию боевиков и думаю, что спасли много жизней.
Мы вам не враги
– Помимо рейдов и разведки мне приходилось заниматься ещё и обучением ополченцев воинскому ремеслу. Ими становились мужчины, жившие в приграничных с Чечней дагестанских поселениях. Многие из них умели обращаться с оружием, научились этому служа ещё в Советской армии или во время Афганской войны, – делится воспоминаниями Альберт Ховалыг.
Чтобы заручиться полной поддержкой местного населения необходимо было найти общий язык со старейшинами. Это были самые уважаемые старики с огромным жизненным опытом и непререкаемым авторитетом в обществе. Зачастую у них на груди красовались боевые ордена и медали Великой Отечественной войны. Я искренне ценил этих заслуженных и почтенных людей, относился к ним с огромным уважением и вниманием.
С ними нельзя было говорить лозунгами или заученными, но пустыми речами. Слова должны идти от сердца и обязательно подкрепляться делами. Старался донести им, что Россия всегда защитит их народ и не бросит на произвол судьбы. Наши беседы не прошли даром. Вмести мы учились отражать нападения вероятного противника на их селение, возводили укрепления, обучались совместным действиям и взаимопомощи в бою. Горцы поверили мне и другим пограничникам. Мы даже устраивали совместные трапезы, во время которых разламывали хлеб, а это на Кавказе многое значит. Мы были для них уже не чужаками, а своими людьми.
Новая глава в жизни открылась неожиданно
– По семейным обстоятельствам в 1996 году я был вынужден уволиться из пограничных войск и вернуться в Туву. Надо было искать новое ремесло, и я сразу же пошёл устраиваться в правоохранительные органы, – поведал Альберт Викторович. В те времена так поступали практически все отставные военные. Было два пути: милиция или военком, я выбрал первый. В ОМОНе и СОБРе мне сказали, чтобы я приходил через месяц, но я не хотел так долго ждать. Пришёл в Уголовный розыск, а на следующий день уже вышел на работу.
Труд оперуполномоченного был сложен, да и с деньгами было туго. Год я и мои новые коллеги не получали зарплату, даже не знаю, как тогда выживали. А с приходом нулевых годов во всю разгорелась вторая чеченская кампания. И туда для обеспечения порядка я поехал уже в качестве милиционера. Многое я уже знал и было намного легче, чем, когда выезжал на войну в первый раз. Мой правоохранительный период жизни был насыщен различными событиями. Удалось познакомиться с надёжными и ответственными людьми. Ведь боевые действия накрепко сплачивают и делают мужскую дружбу крепкой и нерушимой.
В милиции прослужил до 2007 года, ушел в отставку лейтенантом. Огромной радостью для всех пограничников республики стало создание общественной организации «Пограничное братство Тувы». В августе этого года ему исполняется уже пять лет. За годы его существования помогли многим пограничникам, попавшим в беду. Активно участвуем в общественной жизни республики и патриотическом воспитании молодёжи. На уроках мужества я говорю ребятам, что у пограничников одна судьба на всех. Мы в 20.00 вечера выходили в наряд и охраняли народ и Отчество от всевозможных угроз. Видно, что много ребят после школы хотят посвятить свою жизнь службе на границе, а, значит дело будет развиваться и крепнуть. Ведь не напрасно же люди говорят: «Мы за пограничниками как за каменной стеной».
Общество 
