В Туву на празднование Шагаа приезжает делегация из села Верхнеусинское

Сегодня в Туву приезжает делегация из села Верхнеусинское во главе с председателем администрации Александром Екимовым. 15 процентов жителей соседнего с республикой села составляют этнические тувинцы. В прошлом году в Верхнеусинском (Ермаковский район Красноярского края) впервые отметили Шагаа, Новый год по лунному календарю. В этом году делегация верхнеусинцев приезжает познакомиться с тем, как этот праздник отмечают в Туве.

График пребывания в Кызыле достаточно плотный. Сегодня состоится встреча гостей с Главой города и депутатами хурала представителей столицы. Она организована впервые созданным в структуре городского хурала комитетом по межнациональным отношениям и взаимодействию с муниципальными образованиями во главе с депутатом Верой Лапшаковой.

Гости также посетят центр буддологии Тувинского госуниверситета. Они примут участие в ночных молебнах, праздновании Шагаа.

Связи Тувы с Верхнеусинском были восстановлены в 2010 году. В селе по инициативе главы республики Шолбана Кара-оола был создан Центр тувинской культуры, подписано соглашение о развитии культурного сотрудничества между Центром русской культуры в Кызыле и администрацией Верхнеусинского сельсовета. Завершается формирование национально-культурного объединения этнических тувинцев. Обычным явлением стали встречи и обмен делегациями.

Нынешним летом здесь при поддержке Тувы началось строительство первого в истории села субургана. Средства на него собирались в Кызыле на марафоне в Центре русской культуры. Как отмечает Вера Лапшакова, впервые за всю историю марафонов на эти цели была собрана рекордная сумма – 150 тысяч рублей.

9 октября субурган был открыт. Сейчас очень важно оформить юридически создание тувинского землячества в селе, перевести на постоянную основу курсы тувинского языка, которые пока организовывались от случая к случаю.

В село передаются для просмотра записи передач на тувинском языке, тувинская периодика.

9 февраля верхнеусинцы отметят Шагаа у себя в селе. Праздник Нового года по лунному календарю становится доброй традицией селян.

Работа В.Г.Дацышена. Из истории тувинско-русских отношений. Тувинское население Украинского пограничного округа Енисейской губернии

На сегодняшний день хорошо известно, что начало интеграции Тувы в российское экономическое и политическое пространство было положено русским освоением Урянхайского края в конце XIX - начале ХХ вв. Однако очень мало уделяется внимания тому факту, что значительное число тувинцев проживало и на территории южной части Енисейской губернии. Фактически «первой линией» русско-тувинского взаимодействия и сотрудничества стала территория Усинской долины. Не лишне отметить, что и сегодня Усинск дает очень интересный опыт сосуществования и взаимодополнения  двух народов и культур.

Южная граница Российской империи в Сибири была установлена Буринским трактатом в августе 1727 г. Вскоре, в октябре, был подписан «Кяхтинский трактат с условиями политических и экономических взаимоотношений между Россией и Китаем», ратифицированный в 1728 г. Западный участок русско-китайской границы прошел по Восточному и Западному Саянам (Большой Саян, Окинский хребет, Удинский хребет, Ергак-Таргак-Тайга, Куртушибинский хребет) через устье Хемчика до знака Шабин-дабага в верховьях Кантегира. Вскоре отошедшее под власть Цинского Китая тувинское население Саян было объединено в территориально-национальное автономное образование Танну-Тува - Урянхай, во главе с наследственным тувинским амбын-нойоном.

Относительно населения пограничных районов, Россия и Китай еще в XVIII в. договорились: «...обоих государств люди, которые перебегали туда и сюда, сысканы и установлены жить в своих кочевьях, и тако пограничное место стало быть чисто». Но в документе особо оговаривалось положение саянского населения: «А Урянхи, в которую сторону платили по пяти соболей, впредь остановлены по прежнему у своих владетелей, а которые по одному соболю давали, впредь не возьмется с них вечно...». Таким образом, четкой регламентации для жителей приграничной полосы в Саянах «буквой» Кяхтинского договора установлено не было. Тем не менее, русско-китайские соглашения XVIII в. сделали всю границу между двумя странами закрытой, переход ее поданным обеих стран был запрещен.

После установления власти Цинского Китая над всей Тувой в середине XVIII в., власти строго следили за тем, чтобы жители Урянхайского края не посещали русских территорий. Например, в 1763 г. цинскими властями разбирался случай посещения двумя тувинцами своих родственников, проживавших в российских пределах. Данный факт был признан недопустимым. Однако, несмотря на режим русско-ки­тайской границы и особый статус Урянхая, полностью закрыть границу в Саянах властям с обеих сторон так и не удалось. Исследователь В.А. Ватин, опираясь на Саянский архив, писал: «Китайские сойоты, кочевавшие по удинской и абаканской пограничным линиям, охотились и в русских владениях, чтобы добыть себе пропитание и ясак. Многие русские данники не знали пограничной линии, поэтому часто переходили ее, некоторые же, по неведению, платили даже оброк китайским сойотам за право охоты в русских же землях». Данная ситуация противоречила Кяхтинскому трактату и российским законам. Однако, вопрос о нарушениях тувинцами русской границы, очевидно никогда не поднимался на уровень международной проблемы и не осложнял русско-китайских отношений.

К середине XIX в. Усинскую долину продолжали посещать тувинцы. Усинский пограничный начальник А. М. Африканов писал: «До 1864 г. урянхи в значительном количестве кочевали в долинах Уса и Иджима». Тувинцы регулярно посещали те приграничные районы России, где проживали родственные им народы. Н. Ф. Катанов, посетивший в 1890 году район проживания тофаларов, писал: «Урянхайцы совершенно свободно разъезжают среди карагасов и, объясняясь с ними свободно, берут у них свинец и хлеб; с другой стороны, карагасы разъезжают с торговой целью по урянхайской земле и привозят оттуда себе... иногда жен». Очевидно, тувинцы бывали и в Минусинске. При «поголовном исчислении» 20 декабря 1863 г. в Минусинске зафиксировали 1 «ламаита».

В отошедшей к России долине р. Ус долго не было постоянного русского населения. Еще в изданной в 1864 г. официальной справочной литературе отмечалось: «Река Ус... берега ее необитаемы и имеют значение только для звериного промысла». С русской стороны эту территорию регулярно посещали пограничные казаки проездом к пограничным знакам, а первыми хозяйственно освоили шушенские крестьяне и «минусинские инородцы». В первой половине XIX в. на реке Ус обосновался Макар Казанцев, занявшийся промыслами и торговлей в этом районе. Вскоре там поселились и старообрядцы. Енисейский губернатор докладывал генерал-губернатору о том, что еще в конце 1840-х гг.«пробрались туда тайно раскольники в значительном числе семейств и нашли долину р. Ус., пригодную для поселения, основали там и образовали деревню». Усинский пограничный начальник А. Х. Чакиров писал: «В 1859 г. выходцы из губерний Оренбургской, Пермской и Тобольской, проживавшие по паспортам в Минусинском уезде и побывавшие в том же году на Усу, обратились в Главное Управление Восточной Сибири с ходатайством об отводе им по р. Усу земельного надела». В 1864 г. поселившиеся на Усе старообрядцы избрали трех доверенных и отправили в Иркутск с прошением на имя генерал-губернатора Восточной Сибири о причислении их в крестьяне Енисейской губернии. «Вследствие этого и согласно ходатайства Генерал-Губернатора, г. Министр Внутренних Дел входил с представлением в Комитет Министров, который журналом, удостоенным в 31 день Декабря 1864 г. Высочайшего утверждения, положил: упомянутых 145 человек неизвестного звания раскольников, не подвергая преследованию за бродяжничество, водворить на избранной ими свободной казенной земле по р. Усу в Минусинском округе, смежно с Китайской границею, причислив в сословие казенных крестьян.

Русское освоение Усинского края привело к тому, что 30 декабря 1885 г. последовало высочайшее повеление об образовании Усинского пограничного округа, территория которого включала в себя пограничную полосу между рекой Кантегир и Ойским хребтом с одной стороны и линией границы между пограничными знаками №20-24.

Русские власти в XIX в. имели смутное представление о том, кто такие тувинцы и сколько их проживало в пределах России. Например, в составленном в конце XIX в. для местной администрации «Алфавитном списке инородческих племен и народностей, проживающих в Енисейской губернии», дается следующая информация: «Урянхайцы - кочевой народ, монгольского племени. Главные занятия их скотоводство и звероловство, хлебопашество в младенческом состоянии. Урянхайцы назывались также Калмыками двоеданцами, потому, что до 1865 г. они считались подданными, как русскими, так и китайцами и вследствие этого платили большую дань. Урянхайцы отчасти православные, отчасти язычники буддисты. Территория: Юго-западная часть Бийского округа Томской Губернии и Юго-западная часть Минусинского Округа Енисейской Губернии; встречаются в Байкальских горах. Численность по сведениям за 1865 г. - 15000. По местным сведениям, в Минусинском округе урянхайцы не показаны вовсе. В Усинском округе проживают «Урянхи», китайские подданные, в самом незначительном количестве...».

Русская колонизация Усинской долины во второй половине XIX в., а также конфликтные ситуации в русско-тувинских отношениях привели к оттоку тувинцев из русских пределов. В конце XIX в., очевидно, имели место значительные колебания численности кочевавших в Усинской долине тувинцев. В отчете пограничного начальника А. М. Африканова за 1887 г. говорилось: «В Усинском округе постоянных кочевьев урянхов почти нет, если не считать два-три улуса урянхов, расположенных на займищах по берегам Енисея между 23 пограничным знаком и устьем Уса...». Однако, в 1889 г. Усинский пограничный начальник писал Иркутскому генерал-губернатору: «составил списки китайских подданных Урянхов, проживающих в местностях, принадлежность которых России не подлежит сомнению... проживающих на нашей территории более ста урянхайских семейств имеют стада и полное хозяйство и даже, частию, занимаются хлебопашеством (по реке Юргуни)».

Во второй половине XIX в. тувинцы приходили на сезонные заработки в русские селения и на прииски. Особенно много выходцев из Тувы появлялось в Усинской долине в голодные годы. Некоторые тувинцы вместе со своими семьями на русской территории оставались на постоянное жительство. В 1887 г. в работниках у усинских крестьян постоянно проживало 24 тувинца, вместе с которыми находилось 13 человек их жен и детей. На время уборки сена и хлеба в усинские селения приезжало дополнительно еще столько же человек из Тувы. В конце 80-х гг. XIX в. местные власти докладывали: «В настоящее время урянхайцы проживают в работниках и пастухах: в Усинских деревнях до 40 человек, на промыслах Гусева до 15 человек, занимаясь отрядными работами...; на заведениях торговцев... на русской территории до устья Уса, занимаясь услугами русским людям. В нынешнюю зиму особенно много появлялось бедных соет, просящих хлеба на торговых заведениях русских, на промыслах и в Усинских деревнях, вследствие голода и холода, и только помощь русских избавила их от голодной смерти».

В конце XIX - начале ХХ вв. приграничные районы России оставались традиционным местом промыслов цинских подданных тувинцев. В отчете А. М. Африканова за 1887 г. говорилось: «Помимо сойот, проживающих в Усинском округе для заработков личным трудом, много сойот уходят в Саяны для охоты на пушного зверя». Кроме Усинского округа, где для охоты тувинцев никогда не было препятствий, тувинцы охотились в Алтайском округе. Однако там были кабинетские земли, и лесничие иногда конфисковали пушнину и охотничье снаряжение у браконьеров, как это, например, произошло в январе 1900 г. Для предотвращения русско-тувинских конфликтов Петербург предписывал, чтобы местные русские власти шли тувинцам на уступки.

На протяжении всего XIX в. проживавшие на территории Усинского округа тувинцы не учитывались и не контролировались русскими властями. Более того, долгое время в этом русском районе постоянно находился и выполнял свои функции цинский чиновник, что никак не было оформлено русско-китайскими соглашениями. В отчете А. М. Африканова за 1887 г. говорилось: «Сойоты управляются своим начальством и в Усинских деревнях до 1887 г. был командируем для наблюдения за ними дарга. В нынешнем году дарга не проживал постоянно, а был лишь наездом для выгона сойот на свои места для отбывания разных повинностей и албана». События начала ХХ в. показали, что некоторые тувинские чиновники не считались с фактом российского суверенитета в этом районе и, несмотря на установленную Буринским трактатом границу, имели территориальные претензии к России. Но простые тувинцы переходили границу исходя из других соображений, они, как и русские крестьяне, уходили подальше от власти, от чиновников. Исследователь К. И. Горощенко в 1896 г. отметил: «...сойоты, проживающие в Саянах на самой границе и избегающие зависимости от того или другого правительства...».

В начале ХХ в., несмотря на активное русское освоение Засаянского края, численность цинских подданных тувинцев в Усинском округе оставалась значительной. По данным современников, в начале ХХ в. в пределах России проживало около 500 цинских подданных тувинцев. В справочной литературе указывалось, что на 1 января 1913 г. в Усинском округе проживало 378 «ламаитов-буддистов».

На территории Усинского пограничного округа были как временные кочевки или промыслы, так и места постоянного проживания тувинцев. В. И. Верещагин в 1905 г. отметил: «сойоны со своими стадами часто переходят в русские пределы». Исследовательская экспедиция встретила в 1907 г. тувинцев-промысловиков ниже устья р. Ус. Техник А. И. Булгаков писал: «Это оказались обычные охотники сойоты, которыми наполняется с середины сентября вся тайга». Нередко тувинцы пасли на территории Усинского округа не только свой скот, но и местных русских жителей. Пограничный начальник А. Х. Чакиров в 1911 г. сообщал: «50 юрт сойотов, кочующих главным образом в вершинах притоков Уса, частию со своим скотом, большей же частию со скотом усинских крестьян, который отдается сойотам на выпас».

В официальных документах того времени фиксировались и тувинские населенные пункты. В «Списке населенных пунктов в местах удобных для поселения («займище»), по береговой полосе Верхнего Енисея, от деревни Означеной до устья Кемчика» за 1908 г., при перечислении участков с 59 по 71, отмечалось: «Все займища заняты сойотами», на них было зафиксировано 18 тувинских юрт (семей). А. И. Булгаков отмечал: «Впоследствии мне приходилось не мало встречать сойотских улусов в пределах России до официальной границы и даже в самом поселке Усть-Усинском их имеется несколько. Выяснилась любопытная подробность - сойотские чиновники ежегодно приезжают в эти улусы и собирают с них дань (альбан). Современники отметили своеобразную форму хакаско-тувинского хозяйственного взаимодействия, или, скорее, новую форму эксплуатации тувинцев-промысловиков: «Засельщики «Усть-Усинского» поселка, войдя в тесное общение с сойотами соседями скоро усвоили себе выгодность снаряжения на промысел вместо себя сойота: давая ему охотничьи припасы и продовольствие, хозяин-про­мышленник получает с охотника-сойота две трети добытого.

На территории Усинского пограничного округа тувинцы занимались не только скотоводством и промыслами, но и земледелием. Современники отмечали: «В некоторых местностях возникли зачатки земледелия, например стойбище «Хереме» вблизи впадения р. Уса в Енисей. В «Списке населенных пунктов в местах удобных для поселения («займище»), по береговой полосе Верхнего Енисея, от деревни Означеной до устья Кемчика» за 1908 г. упоминались«обширные пашни сойотов», «большая деревня сойотов» и прочие свидетельства тувинских земледельческих хозяйств в русских пределах.

Следует отметить, что отношение к тувинским промысловикам на территории Усинского округа Енисейской губернии было иным, чем к тувинцам в других губерниях. Русские власти предписывали: «...в Усинском Пограничном округе нигде не воспрещалось урянхам охотиться на зверя, как равно и они не препятствуют русским производить на своей территории охоту на зверя и рыбную ловлю». По данным русских властей только жители Тоджинского хошуна в русских пределах добывали около двух тысяч соболей и сто тысяч белок в год. Но охота тувинцев в соседней Томской губернии вызывала жесткое противодействие русских властей. В феврале 1903 г. Иркутский военный генерал-губернатор сообщал енисейскому губернатору: «Б. Усинский Пограничный Начальник, Статский Советник Харченко донес мне, что заведывающий урянхами по реке Кемчик Хайдуб обратился к его предместнику Статскому Советнику Александровичу с сообщением, что у урянха Кунду Намсарая с товарищами в январе 1900 года в «Железном заводе» лесничий и кордонщик отобрали пушнину и предметы охоты, всего на сумму 144 руб.». После долгих разбирательств решено было возместить китайцам на Алтае убытки «предупредив их однако через Усинского Пограничного Начальника, что охота и ловля взрослых маралов в Алтайском округе Высочайшим Повелением 16 Апреля 1898 года воспрещена».

Полувековое совместное проживание на территории Усинского края русских и тувинцев не привело к «смешению» двух народов. Документы почти не фиксируют смешанных браков, активного взаимодействия религиозных систем и проч. Правда, некоторое число тувинцев и представителей смешанных браков к началу ХХ в. жили в Минусинском уезде. Но они, как правило, теряли связь с Тувой и пытались перейти в русское подданство. Например, в 1903 г. к енисейскому губернатору обращался с подобным ходатайством проживавший в селе Таштып Бейской волости бывший житель Минусинска незаконнорожденный Василий по крестному отцу Степанов Бяков, «Урянхайский подданный незаконного брака Минусинского Мещанина Леонтия Иванова Бякова (ныне покойного) с Урянхайской девицей Бичиккею». В. С. Бяков жаловался: «Такое мое положение заставляет считаться Урянхайским подданным, как вообще иностранец лишен возможности на получение от Русского Правительства вида на проживание в пределах Российской Империи». Подобное же прошение подал цинский подданный тувинец Симеон Степанов Бяков. В 1911 г. прошение о принятии в русское подданство подал китайский подданный тувинец Семен Леонтьевич Бяков, с детства проживавший в России и женатый на мещанке из Енисейска. Но российские власти в это время не поддерживали желание этих немногочисленных обрусевших тувинцев и потомков смешанных браков перейти в русское подданство. Не разрешалась и православная миссионерская деятельность среди тувинского населения.

Таким образом, в XIX - начале ХХ вв. в пределах России, в первую очередь в южной части Енисейской губернии, кочевали, занимались земледелием, работали по найму и занимались промыслами значительное число тувинцев. Тувинское население Усинского края не оформляло свое пребывание в пределах России, не контролировалось и, в основном, не учитывалось русскими властями. Более того, в пределах России постоянно или временно находился тувинский чиновник, осуществлявший управление над тувинцами. Данная ситуация не соответствовала ни «букве», ни «духу» межгосударственных договоров, однако она не вызывала серьезных проблем и противоречий. Не вызывает сомнения, что совместное проживание русских и тувинцев на территории Усинского пограничного округа явились важным фактором развития русско-тувинских взаимоотношений, предопределивших вхождение Тувы в состав Российской Федерации.

(Текст приводится по публикации в электронном журнале "Новые исследования Тувы")