Марина Сотпа. Национальный стиль

Именно такие наряды – не под копирку, а оригинальные, моделирует и шьет Марина Сотпа, мастерица из села Хадын Пий-Хемского района Тувы. Ее конек – нарядная и повседневная стилизованная одежда с элементами тувинского национального кроя и декора.

По профессии – педагог, по душевному складу – творческий человек, она сама себе и модельер, и закройщик, и швея. А ее работы – результат постоянного творческого поиска, основанного на традициях тувинских мастериц, которые с детства перенимала она от своих многочисленных родственниц, окруживших вниманием и заботой девочку, в два года оставшуюся круглой сиротой.

Сегодня Марина Сотпа – одна из участниц республиканского проекта «Одно село – один продукт», название которого стало девизом развития в Туве малого предпринимательства, государственной поддержки тех деловых людей, кто действительно производит в селах республики оригинальную и пользующуюся спросом продукцию.

Особенные тувинские пуговицы

– Марина Петровна, вы занимаетесь индивидуальным пошивом только тувинской национальной одежды?

– Шью все, что мне заказывают. Но одежду с национальным колоритом – стилизованную – люблю шить больше всего.

– Стилизованная одежда подразумевает не ограниченную стандартом фантазию. А каковы основные особенности исходного классического национального стиля?

– Самая большая особенность тувинского тона – халата – он обязательно запахивается на правую сторону: и в мужской, и в женской одежде.

Меня это заинтересовало: почему так, ведь европейская одежда для мужчин и женщин шьется по-другому, у женщин она запахивается налево, у мужчин – направо. Расспрашивала старших и получила ответ: запах на правую строну в тувинском тоне обусловлен тем, что и тувинец, и тувинка носили за пазухой пиалу, и ее при таком крое легко было достать правой рукой. Даже когда приходили в гости в другую юрту, то пили чай только из своей пиалы.

Еще одна особенность – длинные рукава с обшлагами – отворотами. Это на тот случай, если будет очень холодно, тогда обшлага можно было развернуть и прикрыть кисти рук вместо варежек.

Есть еще одна маленькая особенность: на классическом тувинском тоне на груди сверху пришиваются только две пуговицы – ни больше, ни меньше. На монгольском тоне их всегда три.

– Самый сложный для вас элемент в изготовлении стилизованной тувинской национальной одежды?

– Пуговицы, потому что их надо не купить и пришить, а сшить вручную. Нужен очень тонкий материал – косая бейка. Узенькая длинная полоска шьется очень ровно. Остается малюсенькое отверстие, через которое, закрепив иголку, выворачиваешь эту ленту наизнанку. Края надо осторожно обжечь спичкой, чтобы материя не распустилась.

Сшив несколько таких лент, плету из них пуговицы. Сплести надо красиво, эстетично и очень аккуратно: все пуговицы должны быть одинаковыми по размеру.

На мужскую рубашку, например, нужно шесть или семь таких тувинских пуговиц, а если человек здоровый, полный, то восемь. На это уходит, как минимум, четыре часа. Пальцы устают, очень трудоемкая работа.

Не почувствовать себя сиротой

– Мастерству конструирования и пошива одежды вы учились профессионально?

– Нет. По образованию я педагог. После окончания Кызылского педагогического училища работала в городе Шагонаре учителем начальных классов. Сейчас работаю старшим воспитателем в детском саду села Хадын. Садик у нас небольшой: две группы, тридцать пять детей. В 2012 году получила высшее педагогическое образование: заочно окончила Хакасский государственный университет имени Катанова.

Детей люблю, но сейчас, когда по-настоящему увлеклась конструированием одежды, иногда задумываюсь о том, что ошиблась, выбрав педагогику, мне надо было получать дизайнерское образование. Моделирование одежды и шитье стало для меня основным делом в жизни.

– А когда вы начали осваивать азы швейного дела?

– Еще в детстве. Родные рассказывали, что моя мама, Галина Андреевна Болдашкын, в девичестве – Дамдын-оол, была хорошей мастерицей, но я ее совсем не помню: она умерла, когда мне было девять месяцев, а сестре Арине – три года. Мы жили в городе Шагонаре, где я родилась 17 февраля 1974 года. По рассказам тех, кто их знал, и мама, и папа, Петр Тюлюшевич Болдашкын, были очень красивые, высокие, стройные, спортивные, оба любили играть в баскетбол, но жизни им было отпущено очень мало.

Папа умер через полтора года после смерти мамы, и нас с сестрой забрали на воспитание наша бабушка и мамина сестра Анфиса Андреевна Дамдын-оол, которые жили в селе Хайыракан. Свою недолгую жизнь тетя Анфиса посвятила нам, своим племянницам, она даже замуж из-за нас не вышла. И мы долгое время не подозревали, что она нам не мать, а тетя. А потом она тоже, как и мама, заболела, и тогда нас всех – больную тетю, меня и сестру взяла к себе в село Хадын тетя Катя – Екатерина Андреевна Хорлуг-оол, старшая сестра моей мамы.

Тетя Катя – тетя Куске, как все в Хадыне называли ее, очень хорошо шила, особенно – из меха, и мои куклы тоже носили меха: шубки, шапочки, унтайки. Наряды для них шила сама, садясь рядом с тетей Куске, когда та занималась своей взрослой работой. Иногда целыми днями просиживала около нее, так и научилась азам швейного дела.

Я у многих родственниц чему-нибудь училась. Например, у двоюродной тети Ульяны Тунгар-оол, еще одной сестры мамы, которая часто брала меня к себе на лето. Она была профессиональной портнихой, очень хорошо шила брюки. Наблюдая за ее работой, многое освоила. Тетя – человек удивительной доброты, до сих пор называю ее «моя молодая мама».

А тетя Катя меня еще и вязать научила. Это мне очень пригодилось в трудные девяностые годы: вязала варежки, носки, шапочки, береты, свитера, платья, обвязывая всю семью, а что-то продавала.

Тетя Катя тоже рано умерла, в мамином роду женщины уходили из жизни совсем молодыми. После ее смерти меня взяла в свою семью другая тетя, уже с папиной стороны – Надежда Тюлюшевна Чаш-оол, и я снова оказалась в Шагонаре, где и окончила одиннадцать классов.

Очень много родственников принимали участие в моем воспитании, и я всем им душевно благодарна за все, что умею и имею. И за то, что всегда была окружена их любовью и заботой, благодаря которым не чувствовала себя сиротой.

Одно село – один продукт

– «Пошив тувинской национальной одежды» – так называется проект, который вы разработали, принимая участие в губернаторском проекте «Одно село – один продукт», объявленном в республике в 2013 году. Почему выбрали именно это направление?

– Потому что это направление востребовано. Шила я всегда, но прежде, в основном, для своей семьи, родных. А семь лет назад во время конкурса сельских красавиц «Кадын» – «Царица», в котором заняла второе место, впервые вышла на сцену в сшитом собственными руками стилизованном тувинском наряде.

Этот наряд понравился многим присутствующим в зале женщинам, и после конкурса на меня посыпались заказы. Тогда у меня была только одна обычная швейная машинка, так что не успевала справляться, приходилось даже кому-то отказывать, откладывая выполнение заказа на неопределенное время.

А в 2012 году мы решили официально открыть свой семейный бизнес со специализацией по пошиву и ремонту национальной одежды. Мой супруг Чечек-оол Дараачымайович Сотпа зарегистрировался как индивидуальный предприниматель. По республиканской целевой программе «Снижение напряженности на рынке труда в Республике Тыва» в Центре занятости Пий-Хемского района нам выделили 82 тысячи рублей.

Эти деньги предназначались для развития семейного бизнеса – покупки необходимого оборудования, и мы потратили их строго по назначению: купили промышленную швейную машину и бытовой парогенератор. И это была очень хорошая государственная поддержка. К тому времени у меня было уже три бытовых швейных машинки, а о предназначенной для плотных тканей промышленной машинке, на которой можно шить и пальто, и шубу, только мечтала.

Парогенератор – тоже очень ценное для швеи приспособление. После него вы уже не захотите обычным утюгом пользоваться. Струя пара – мощная, отглаживает вещи отлично, в том числе – и в вертикальном положении. Когда установила этот парогенератор, приходящие ко мне удивлялись: «Так солидно стало, как в лаборатории».

Так что для участия в 2013 году в республиканском проекте «Одно село – один продукт» все предпосылки были. Разработала бизнес-план с общей стоимостью проекта в 500 тысяч рублей, предусматривающий закупку материалов, дополнительного оборудования, создание трех рабочих мест. Очень надеюсь, что удастся преодолеть все этапы республиканского конкурса и получить государственную субсидию на развитие предприятия. Такая поддержка правительства республики для предпринимателей Тувы очень важна и существенна.

Отдел экономики и прогнозирования администрации Пий-Хемского района включил этот проект в список участников конкурса «Одно село – один продукт» – от нашего села Хадын.

По-тувински – хадын, по-русски – береза

– Марина Петровна, а как вышло, что вы вновь оказались в селе Хадын?

– В Хадын, село моего детства, мы всей семьей переехали в 2003 году. Место это мне всегда нравилось: ягодное, светлое. И название красивое: хадын в переводе на русский – береза.

Оно притягательно для меня и тем, что здесь до сих пор живут мои двоюродные сестры – дети тети Кати-Куске – Екатерины Андреевны Хорлуг-оол, так много сделавшей для нас с Ариной. Когда тетя взяла нас на воспитание, у нее было четверо своих детей – три дочери и сын. Эрес сейчас живет в Кызыле. Саяна и Чойгана по-прежнему – в Хадыне.

Анна, выйдя замуж, уехала к мужу в Монгун-Тайгинский район. Анна, как утверждают родные, очень похожа на мою маму: и внешне, и характером. Поэтому у меня особое отношение и к ней, и к ее сыну и двум дочкам. Они часто приезжают к нам в гости, и я с радостью шью для ребятишек разные наряды.

А самое главное, что здесь живет моя единственная родная сестра Арина, очень хотелось быть поближе к ней. Сестра окончила школу в Хадыне, уехала в Боготол, получила специальность бухгалтера и снова вернулась в село. Вышла замуж за своего одноклассника Алика Алдын-Херела, с которым сидела за одной партой.

У них очень дружная и крепкая семья, трое сыновей и маленькая дочка. Арина и Алик – отличные хозяева, в селе они открыли свою хлебопекарню и магазин. А еще Алик – владелец крестьянско-фермерского хозяйства, которое находится в нескольких километрах от Хадына. Он сумел сохранить и размножить скот, доставшийся по наследству от отца.

Моему супругу Чечек-оолу тоже по наследству от отца достался скот, и это было еще одной причиной, побудившей нас перебраться из города Шагонара в село. Отдать кому-то скот на выпас было опасно из-за сильного в то время в Улуг-Хемском районе воровства, в Хадыне на этот счет было гораздо спокойнее.

Супруг решил сам заниматься скотом. Он очень много времени проводит на стоянке Алика, помогая ему. Там же держит и свой скот.

– Большое у вас личное хозяйство?

– Очень большим его не назовешь. Коров – двадцать, а вот овечка только одна осталась: каждый год напасть – волки их таскают. Пять коз, свиньи, куры. Так что все основные продукты питания – мясо, творог, молоко, сметана, яйца – у нас свои, и это благодаря труду мужа. Он очень трудолюбивый человек, на пьянки время не тратит, сам не пьет и очень не любит тех, кто увлекается водкой или пивом.

Мужчина в доме

– Ваш супруг совсем не употребляет спиртное?

– Скажу честно: бывает, примерно один раз в три года, когда во время большого праздника никак не удается отвертеться от чьих-то настойчивых уговоров выпить. И потом так жалеет об этом. Целый день после этого мучается, встать не может. И так ему стыдно!

Он с молоду такой. У нас ведь как бывает: когда свадьбу справляют, и день, и ночь гуляют, а иногда – и целую неделю. Молодой муж вместе с гостями выпивает, а бывает, что и молодая жена – тоже. Я считаю это неправильным: не будет добра, если семейную жизнь с алкоголя начинать.

Мы с Чечек-оолом на свадьбе ни глотка не выпили. Мало того, он перед свадьбой и курить бросил. Я не люблю курящих, сигаретный дым не переношу. И сказала ему: «Выбирай: либо курево, либо я». И он выбрал. Бросил и до тридцати одного года не курил, снова понемногу начал, когда его мама умерла, он очень переживал ее уход из жизни.

– Откуда же берутся такие надежные мужья?

– Чечек-оол родом из села Чаа-Холь, он дружил с моим двоюродным братом Радиком Дамдын-оолом, который жил в Торгалыке, и к которому я часто ездила в гости, когда была студенткой. Радик, большой любитель и знаток лошадей, научил меня обращаться с ними, и вскоре я уже могла лихо скакать на коне. Однажды, скачущей на лошади, меня увидел Чечек-оол и влюбился.

А потом мы с братом поехали в Чаа-Холь по делам, задержались, и Чечек-оол предложил переночевать в доме его родителей. Когда встала утром, то все его родственники, как бы шутя, стали говорить, что теперь я – их невестка, раз ночевала в их доме. Когда приехала домой, то и там, узнав об этой ночевке, стали называть меня невесткой семьи Сотпа. Вот так нас и поженили.

Сейчас у нас трое прекрасных сыновей. Старший Чингис учится в девятом классе, он мечтает стать врачом. Средний Сайын – семиклассник, он хочет стать то милиционером, то президентом. У него даже есть своя президентская программа: планирует издать указ, чтобы все люди стали вегетарианцами и не убивали животных для еды.

Сайын так любит животных, что совсем не ест мясо. Когда приходится забивать скот, он очень сердится на нас. Убегает из дома и долго ни с кем не разговаривает.

Больше всего Сайын любит лошадей, участвует в скачках, которые проходят в праздники здесь, в Хадыне. На республиканские соревнования мы его не пускаем: боимся, там ведь дети иногда калечатся.

Как-то Сайын спросил, кем бы я хотела стать в следующем воплощении. Он читал о том, что душа человека не умирает, а воплощается или снова в человека, или в животное. Ответила, что, конечно же, хотела бы воплотиться в человека, в кого же еще? А сын немного помолчал, а потом сказал: «А я бы хотел стать конем. Хорошим конем. И всегда быть первым».

У Чингиса и Сайына есть наклонность к художественной резьбе по камню – агальматолиту. Получаются, правда, пока только простенькие вещи.

Младший Саян – первоклассник. Мы вырабатываем в нем самостоятельность: все домашние задания он выполняет сам. Знаю, что некоторые родители в первом классе все делают за своих детей – решают задачки, рисуют. Но я считаю это неправильным: так ребенок ничему не научится и не привыкнет к ответственности. Поэтому только проверяю, правильно ли он решил или написал. Он иногда дуется, когда просит что-то нарисовать за него, а я отказываюсь. Подуется, подуется и сам прекрасно все выполнит.

– В доме – одни мужчины, это, конечно, хорошо – сразу четыре надежных плеча, но некому передать свое швейное мастерство.

– Это неправильное представление, что иголка и нитка – инструменты только для женской работы. Супруг в свое время очень неплохо шил унтайки для детей. Старшие сыновья мне уже помогают шить несложные детали для заказов.

Особенный интерес к шитью проявляет Сайын. Если у него что-то в одежде порвалось, ко мне не бежит, а сам и зашьет, и заштопает. Попросит у меня ткань и шьет самостоятельно. Когда у него не получается, откладывает недошитое, долго к нему не подходит, а потом берется снова и обязательно доводит задуманное до конца. Так он сам сшил себе борцовский костюм для хуреша, которым увлекается.

В этом сын – в меня. Я тоже, если что-то не клеится, прекращаю работу и жду, когда созреет новое решение. Тогда берусь снова. Никогда не отдам вещь людям, пока сама не буду удовлетворена результатом.

– Шью для всех: женщин, мужчин, детей. Меньше всего люблю шить мужскую одежду, потому что мужчины – большие консерваторы: предпочитают то, к чему уже привыкли, и не склонны к экспериментам.

Не люблю шить под копирку: например, для танцевальной группы, где все костюмы танцоров должны быть одинаковыми. Но иногда приходиться делать и это.

Больше всего душа лежит к нарядам в национальном стиле для девочек – для всевозможных конкурсных программ, которые проводятся и у нас в селе, и в райцентре, и в Кызыле. Здесь простор для творчества, фантазии. Мне нравиться придумывать, мечтать, а потом все, что надумаю, воплощать в свои изделия. И малышки в этих нарядах – такие красивые: настоящие принцессы! Это очень важно, чтобы девочка с ранних лет ощущала себя прекрасной дамой.

Повседневную одежду тоже интересно шить, если подойти к ней нестандартно и внести в платье, жилет, жакет или пальто что-то свое – оригинальное. Национальные элементы, декор очень украшают любое одеяние.

– Как рождаются образы ваших нарядов?

– Сначала всегда рисую в голове. Прикидываю, обдумываю. Когда иду по улице и вижу у кого-то красивый необычный наряд, примечаю и прикидываю: какие элементы могу использовать в своей работе. Потом уже рисую модель на бумаге.

– Заказчики идут к вам со своими идеями, или больше надеются на вашу фантазию?

– По-разному. Бывает, что человек знает конкретно, что ему надо. А бывает, что очень и очень приблизительно. Обычно сначала внимательно выслушиваю, что заказчик хочет получить в конечном итоге. Потом вместе начинаем думать. Рисую один силуэт, другой, дополняю деталями. Рассматриваем разные варианты, выбираем.

Очень многое зависит от фигуры человека, от пропорций телосложения. Сразу вижу, пойдет моей заказчице тот фасон, с которым она пришла, или нет. Очень часто женщины увидят в журнале или на ком-то что-то очень понравившееся им и тоже хотят иметь точно такое же изделие. А фигура-то – совсем другая. Поэтому ненавязчиво, исподволь, чтобы не обидеть, подвожу к другому силуэту, который подойдет больше.

Конечно же, немаловажную роль играет ткань, ее цвет, фактура. Очень люблю комбинировать, использовать разные фактуру и цвета, поэтому всегда имею в запасе набор материала, чтобы можно было дополнить то, что принес клиент, и не ограничивать свою фантазию из-за отсутствия нужного элемента.

Материал подешевле – шелк китайского производства для нарядов в национальном стиле – покупаю в Кызыле. А для дополнений использую дорогие восточные ткани турецкого производства, за ними езжу в Абакан. Там же беру и фурнитуру.

Когда все становится более или менее ясно, сажусь за работу. Если самой нравится то, что делаю, шью быстро. Если нет, то продолжаю думать над решением до тех пор, пока не пойму, что нужно сделать. Вкладываю в работу всю душу, без этого ничего не получится.

Жилетка на скорость

– Приходилось ли вам состязаться в мастерстве с профессионалами швейного дела?

– Да. В третьем республиканском конкурсе профессионального мастерства среди портных и закройщиков, который 10 августа 2012 года проводило министерство промышленности Республики Тыва. Этот конкурс проходил в Кызыле на базе ООО «ЭтноСтиль», в нем участвовали двадцать три мастера: пять закройщиков и восемнадцать портных. Многие уже не в первый раз принимали участие в подобных конкурсах, а я была новичком. Отсутствие опыта и подвело.

Этот конкурс интересен тем, что не с готовыми изделиями выходишь на подиум, а работаешь на глазах у всех. Задание – сшить маленькие детские жилетки в национальном стиле с тремя пуговицами. Образец – на манекене. Всем выдали одинаковый материал, определили время на работу – полтора часа. Справилась первой – за сорок минут. Все сделала точно по образцу, думая, что отклоняться от него нельзя, а оказалось, что надо было еще придумать что-то свое, например, карманы прострочить.

Но все равно получила специальный приз за скорость и качество – оверлог, машинку для обрезания и обметывания краев тканей. И еще диплом за третье место в номинации «Стилизованная нарядная одежда». Плюс призы, нужные мастеру: отрез шелка, запчасти к машинке, профессиональные ножницы.

Очень нужный конкурс: позволяет и опыт получить, и с коллегами из разных районов республики пообщаться. И призы хорошие, например, за первые места в номинациях – промышленные швейные машинки.

Настоящий грузин

– Марина Петровна, а национальные костюмы других народов вам приходилось шить?

– Когда бываю в Абакане, обязательно приглядываюсь к хакасским костюмам, их особенностям. Примечаю и русские национальные костюмы.

Мне очень нравятся костюмы разных народов, все они очень красивые. А вот шить довелось только один раз, но это был такой интересный опыт! Мы в семье этот костюм до сих пор вспоминаем.

Когда старший сын Чингис учился в четвертом классе, учительница предложила ему принять участие в районном конкурсе национальных костюмов. Я думала, что на нем надо представить именно свой национальный костюм, а учительница предложила: «Все будут в тувинских костюмах, а вы придумайте что-нибудь особенное, оригинальное».

Идея понравилась. Пошла в библиотеку, нашла книгу о национальных костюмах разных народов, изучила их. Особенно мне понравилась одежда народов Кавказа. Решила сшить сыну грузинский костюм. А чтобы было особенно эффектно, решили участвовать в конкурсе парой: Чингис и его одноклассница.

Поехала в Абакан, купила очень красивые материалы и сшила по образцу из книги мужской и женский грузинские костюмы. Даже мужские сапоги-чулки сама смастерила из кожзаменителя. Думала-думала, как же сделать, чтобы они не спадали, а облегали ногу, и придумала: застежку-молнию сзади аккуратно вшила, совсем незаметно ее было. Папаху сделала настоящую – из натурального каракуля. Нашла старую-старую каракулевую шубу и из нее сшила.

Когда грузинский костюм для сына был готов, долго обсуждали всей семьей, что положить в специальные маленькие карманчики на груди. Сестра Арина говорит, что туда патроны клали, ее муж Алик предлагает положить вместо патронов сигареты. В результате просто скатали бумажки в трубочки и положили в эти карманчики.

Нарисовала сыну усы, прицепила игрушечную саблю – настоящий грузин получился.

На районном конкурсе Чингис и его одноклассница Кузелмаа Хорлуг-оол не просто костюмы представляли, а танцевали под песню «Черные глаза». И заняли первое место, потому что действительно оказались самыми красивыми и оригинальными.

Чингис и после конкурса любил в этот грузинский костюм наряжаться. А когда сын подрос, и костюм стал ему мал, отдала его в школу – для детского танцевального коллектива.

Разбегающаяся коллекция

– Получается, что вы одновременно одна в нескольких лицах: и модельер, и закройщик, и швея. Сами образ создаете, и сами же его воплощаете в жизнь.

– А в селе по-другому нельзя. Все надо уметь самой. Жаль только, что в сутках всего двадцать четыре часа, времени катастрофически не хватает. В будние дни работа до пяти часов вечера в детском саду, потом – домашние дела, сыновья. Так что на любимое дело остается только поздний вечер и ночь, да еще выходные дни.

– Демонстрации коллекций одежды от Сотпа проводите?

– Вот с этим – проблема. Потому что коллекция из Хадына разбегается: в Туран, в Кызыл, в районы. Два года односельчанки просили провести показ своих моделей. Но никак не могла собрать их. Только в марте 2012 года это удалось. Попросила родных, друзей – всех, для кого шила, приехать. Они согласились, прибыли из разных районов и модели показывали на себе.

В Доме культуры соорудили подиум из поставленных перед сценой столов, накрыли их ковровой дорожкой, и все очень красиво получилось.

Знаете, что смешно вышло? В суете с подготовкой демонстрации одежды и приемом гостей не успела сама себе наряд сшить. Утром в день показа просыпаюсь и за голову хватаюсь: «А я-то в чем на подиум выйду, ведь в двенадцать часов уже начало?»

– Как и сапожник, который сам ходит без сапог, мастерица оказалась без наряда?

– Так и получилось. Но успела: за два часа сшила вот этот вечерний комплект – длинное шелковое голубое платье с длинной золотой накидкой. Мне золотые тона очень по душе, часто их использую в моделях.

А вот эту черную деловую жилетку с золотой отделкой тоже в самый последний момент сшила. Надо было ехать в Туран на собрание, а в райцентр у нас принято нарядными приезжать. В чем ехать? Сколько можно в одном и том же жакете ходить, его уже сто раз все видели. И за ночь сшила стилизованную безрукавку, только на изготовление пуговиц времени уже не хватило, поэтому запахивается она при помощи золотой ленточки. В том-то и преимущество стилизованной одежды: она и национальный колорит сохраняет, и позволяет фантазировать с учетом имеющихся возможностей.

Когда приехала в этой жилетке в Туран, все ахнули: «И я такую же хочу! И я!» Приятно было, что женщинам понравилось. Михаил Валентинович Иусов, председатель нашей Пий-Хемской районной администрации, тоже попросил сделать ему жилет с национальным орнаментом – в добавление к двум рубашкам в тувинском стиле, которые я ему уже сшила. Он в этих рубашках постоянно ходит.

Очень приятно, что в моих нарядах ходит и Солангы Михайловна Середар, директор Института оценки качества образования, депутат Верховного Хурала Республики Тыва. Она и сама красивая женщина, и одежду подбирает со вкусом, стилем. Солангы Михайловна – моя двоюродная сестра, дочь Надежды Тюлюшевны Чаш-оол, в их дружной семье я жила в последние школьные годы, поэтому шью для нее с особой любовью.

Носите на здоровье

– Уточните, пожалуйста, а национальный жилет для главы районной администрации Михаила Иусова вы все-таки сшили или нет?

– Нет, к сожалению. Я Михаила Валентиновича очень уважаю, но пока до его заказа руки не дошли из-за огромной загруженности. Но он поставлен на очередь.

К сожалению, до сих пор не могу сшить и эффектный наряд для нашей знаменитой певицы Софьи Кара-оол – Дулуш. Мы ведь с ней по отцовской линии из одного рода – адыг-тюлюшей. Мой папа был сыном Тюлюша Болдашкына, родного брата Дакпай-оола Кара-оола, отца Софьи, значит, ее двоюродным братом.

Мой дедушка Тюлюш прожил долгую жизнь – до восьмидесяти шести лет. Он не употреблял спиртное, не курил. Очень хорошо играл на мандолине и аккордеоне. Его брат Дакпай-оол здорово пел и плясал. Я очень хорошо помню, какие они были веселые, когда собирались вместе: пели, шутили, всем давали забавные прозвища.

Когда я была школьницей, мы как-то были в гостях у дяди Дакпай-оола. И как раз приехала Софья, она тогда училась в Москве, в музыкальном училище имени Гнесиных. И она подарила мне очень красивое платье, которое купила в столице. Мне думается, это платье она покупала для себя, а по щедрости души подарила мне. Такое модное: белое, в горошек, приталенное, с пышной юбкой. Я его очень любила и долго носила.

Мы и сейчас дружим. Когда получаем пригласительные билеты на концерты Софьи и ее мужа Игоря Дулуша, приезжаем в Кызыл и бываем очень счастливы и горды за своих родственников. И они к нам тоже приезжают. В 2011 году Игорь и Софья были гостями на сорокалетнем юбилее нашего зятя Алика Алдын-Херела, который праздновали в одном из туранских кафе.

А в прошлом году они были у нас в Хадыне, и мы вместе отмечали новый год по восточному календарю – Шагаа. В честь их приезда муж зарезал барана и сделал хан по всем правилам тувинской национальной кухни. Игорь тогда шутливо удивлялся: есть еще настоящие мужики, которые умеют так, как надо, разделать барана и встретить гостей настоящим тувинским изиг-ханом!

Так что супруг мой отличился, а у меня перед Софьей еще большой долг: тоже порадовать ее нарядом, как когда-то она порадовала меня, школьницу, московским платьем. Однажды хотела подарить уже готовую безрукавку, но она ей не подошла. Я обязательно должна сшить для Софьи красивую вещь, достойную ее души и таланта.

– Марина Петровна, когда-нибудь было такое: наряд, сделанный для кого-то, так понравился самой, что не захотелось его отдавать?

– Нет, все вещи отдаю с легким сердцем и говорю: «Носите на здоровье». Радуйтесь, будьте красивыми. И стильными.