|
"Господин Шериг-оол Дизижикович! Прошу Вас вспомнить осень 1991 года. Я тогда находился в своем родном Дус-Даге. Помню, как ранним утром вокруг совхозной конторы собрался народ. Тревожные разговоры о сложении власти правительством республики и кризисе. Люди вспоминали свержение Хрущева и сравнивали происходящие события. Заторопившись в Кызыл я не застал никого из руководства Тувинской АССР, кабинеты в здании Дома правительства были пусты. Вы тогда были председателем Совета Министров. Мне показалось, что мой звонок и желание встретиться, посоветоваться приободрило Вас. Встречался я тогда и с лидером оппозиции Генрихом Эппом, с другими людьми, поддержавшими сложение власти. Мною была передана сначала просьба, а затем и условие, чтобы Шериг-оола Ооржака, пришедшего к власти в результате признания его заслуг управленца, много лет проработавшего в совхозе, знакомого с трудом опытного агронома- экономиста не трогали. Члены оппозиционного движения, посовещавшись, согласились со мной. Заручившись поддержкой, с моим другом, поэтом Александром Даржаем мы пришли на заседание Совета Министров… Дважды я поддержал Вас на выборах, разъезжая по Туве с разъяснениями, выступлениями, порой и на собственные средства. То и дело мне указывали, куда мне следует направляться в очередную командировку. Когда я потребовал оплатить расходы хотя бы на машину, один из министров с бычьей шеей, раздул свои ноздри: «Для чего ты тогда сидишь в Союзе писателей!» На третьих выборах я решил не поддерживать Вас. Потому что, даже если у молодого кандидата, Вашего соперника нет возможности оказаться на посту главы правительства, участие представителя оппозиции в работе правителя-царя окажется благотворным, подумал я, приняв их предложение. Александр Даржай тоже согласился. С тех пор, как говорится, между нами пробежала черная кошка. Это наблюдения знавших о нашей дружбе. Я же не стал на это обращать внимание. Почему не поддержал Вас? Вы всегда приглашали писателей, чтобы посоветоваться, общались мы с Вами неоднократно. Мои предложения по экономике Тувы Вас совершенно не устроили. Вы так же не забыли мои слова о том, как Вы подбираете кадры, высказанные откровенно. Я прекрасно знал, как некоторые использовали этот тлеющий огонек отчуждения между нами, но не стал ничего говорить и доказывать. Вы также знаете, что я не бегал к Вам с жалобами. Неоднократно, правда, пытался договориться о поддержке Госкомпечати и ушел с должности главного редактора тувинского книгоиздательства, после того, как Ваш помощник трижды вычеркнул мое имя из списка ожидающих приема. Этому тоже есть объяснение. Понятно, что не угодный президенту – бесполезен. Тувинская печать сверху донизу оказалась заполнена бесталанными людьми. Шила в мешке не утаишь. В народе зашептались о том, как Вы расставляете везде своих родственников и приближенных. «Когда руководитель видит не дальше собственного носа - страна разоряется, народ нищает, бедствует». Жизнь доказала правоту этих наблюдений. Мое открытое письмо к Вам может оказаться бесконечным, поэтому остановлюсь лишь на двух примерах. Перед выборами главы администрации Кызыла незнакомый мне Дмитрий Донгак, будучи заместителем Главы правительства, стал вдруг кандидатом на должность мэра. Правительство поставило задачу провести Донгака на первом же туре голосования. Оппозиция сразу воспротивилась. Я же, поддержал его и агитировал за него, считая, что Донгак знает, что такое настоящий, не кабинетный труд. Я даже опустил несколько бюллетеней в урну, выданные мне неизвестными людьми из предвыборного штаба. Сообщаю об этом открыто, чтобы люди знали, каким образом мэр города Кызыла добился своей должности. Поддерживая Донгака, я преступил закон, пусть меня судят, но в тюрьму я пойду вместе с руководителями избирательной комиссии. Каким же Донгак оказался «работником», после такого продавливания на эту должность, господин Ооржак? На пепелище пожара по ул. Паротурбинной, где заживо сгорели люди, он ведь даже носком не коснулся земли. Ваши нападки со страниц «Тувинской правды», «Шын» и с телеэкранов на депутатов вызывают у меня глубокое неприятие. Депутат - слуга народа. Вы – глава правительства. Если бы на Вас беспричинно совершали такие нападки, народ бы тоже воспротивился. Но сейчас люди поддерживают не Вас… После Вашего руководства республикой, жизнь простого народа ухудшилась неимоверно. Обнищавшие, оголодавшие люди побросали свои дома в деревнях и хлынули в город. Если Вы не верите мне, давайте съездим в район дач и на помойки, где кормятся эти люди. В народе стали говорить, что пока мы голодаем, родственники, близкие Шериг-оола укрываются золотом. Вместо того, чтобы совместными усилиями вместе с депутатами вытащить из нищеты население республики, правительство, через СМИ развязало скандал. Это очень болезненно воспринимается всеми, кто переживает за будущее Тувы. Как же я, писатель, имя которого известно республике буду отсиживаться в стороне? Если на честно работающее правительство начнут возводить поклеп, я буду в числе первых сопротивляться этому. Но сейчас именно Вы льете грязную воду. Других слов не подберешь. Шериг-оол Дизижикович! Я передал это письмо в две газеты. Когда-то считался лучшим журналистом газеты «Шын», сегодня я забыт ими. Меня не пригласили даже на юбилей газеты, хотя всегда получал от них поздравления даже не работая в редакции. Я отнес им письма о плохой работе мэра Кызыла, о том, что председатель Комитета по управлению имуществом берет взятки, распродает государственное имущество. Не опубликовали. Почему? «Времена такие, что нельзя публиковать то и тех, кто имеет отношение к Правительству» - объяснили мне. «Тувинская правда» отказалась печатать мой очерк о селе Балгазын, о том, как Иван Чучев сберег государственное добро и защитил сельчан от разорения и нищеты. Они предпочли «Не дразнить гусей» и отказались даже объяснять причины своего отказа. Как же я, журналист, писатель могу поддерживать правительство, поощряющее такое положение? Я написал правду, может быть недоумки и будут нападать на меня за это письмо, но я, господин Ооржак написал это, потому что я – тувинец, сын Тувы".
|
|
Мнение 
