По мнению тувинских студентов, в Красноярске самый высокий порог национальной нетерпимости среди городов Сибирского региона

Текст публикации: "Укрупнение регионов в национально пестрой стране, имеет (кроме сугубо экономических препятствий) еще одну непреодолимую преграду, о которую будет разбиваться не одна теория. Этническая толерантность или, проще говоря, готовность и способность жить без конфликтов рядом с тем, кто непохож на тебя – нуждается не только в государственных декларациях, но и требует от многих из нас невозможного – воспитанности на уровне рефлекса. Особенно если ты «при исполнении». Промышленный Красноярск, который видят нашей (Тувы в том числе) будущей региональной столицей, столь явно отличается от Новосибирского Академгородка, к примеру, что никакой терпимости от пролетариев не умственного труда составляющих ядро населения ожидать не приходится. Иллюстрацией будущих отношений между метрополией и ее колониями может послужить следующая история.

Двух жительниц Тувы арестовали средь бела дня в центре Красноярска на «Центральном колхозном рынке» 21 июня 2004г. Они не представляли никакой угрозы, будучи добропорядочными гражданками, исправно помогавшими краевому бюджету в его пополнении. Одна обучением на платном юридическом отделении университета, другая – зятем предпринимателем (купившем жилье в краевом центре, исправно платившем в ЖЭК города за фактически пустующую квартиру), а помимо всего еженедельно вывозящем на КаМАЗах продукты питания в Туву, активно поддерживая рублем красноярских производителей.

У женщин не оказалось регистрации. Вопросы о легитимности подобных требований к гражданам России (от юридически подкованной заочницы) не возымели действия, служитель порядка бесхитростно объяснил истинную причину их ареста. «У меня сегодня план – задержать 10 человек. Все, разговор окончен». Кого планировалось задерживать - стало ясно в центральном отделении милиции. Отделение походило на пересыльный пункт из фильмов про вторую мировую войну. Из полусотни задержанных на 13 часов местного времени 21 июня только двое оказались на вид славянской внешности. Один украл печенье за 40 рублей (и был отпущен), другой – в нетрезвом виде пнул чью-то дорогостоящую машину. Остальные лица представляли собой расовый тип называемый «азиаты». В диапазоне от кавказского, до монголоидного. Пожилые, молодые, с детьми, подростки, мужчины, женщины, ухоженные и не очень, говорящие по-русски и только ругающиеся. Вся эта собранная облавами «семья народов» была по-хозяйски распределена между нескольких клеток с замками и загородок. Для двух свежих жертв, не нашлось места. Двадцать человек теснилось вокруг трех посадочных мест в отведенном им закутке. Старшей женщине, инвалиду первой группы, проходящему еженедельно курс диализа почек стало очень плохо. «Подельники» по несчастью уступили ей сидячее место, но красноярским городовым не было никакого дела до больной. Между прочим, ветерана труда и учительницы. "Вы там по своим азиатским законам живете, а у нас свои порядки", - кратко и доступно разъяснили они разницу между теми, кто имеет неограниченное право ступать по красноярской земле и теми, кто этого права лишен непонятно каким и чьим законом.

Самое гуманное, что допустили в этой ситуации сотрудники милиции – оставили задержанным мобильник, по которому женщины в течение оставшегося дня пытались дозвониться до мужа и зятя. Он смог освободить их только вечером. Все восхищение сельского учителя модернизированным Красноярском, чистотой его улиц, красотами витрин и прочими достижениями цивилизации было перечеркнуто человеко-планом центрального отделения красноярского отделения милиции. Где смеялись над ее тувинской фамилией и именем, комментировали и издевались, что «У них там у всех такие имена, прикинь». Дочь пыталась обернуть ситуацию в шутку и убеждала мать не падать духом, а отнестись с юмором… Юмор в этих стенах присутствовал, но специфический. К задержанным мужчинам обращались не иначе, как «Эй, бараны!». Когда какой-то подросток попытался возразить, что он не баран, а человек, над ним долго измывались, не разрешая «говорливому» сходить в туалет. Несмотря на распахнутую дверь туалета, видимую всем узникам, на просьбу выпустить по нужде, следовал один ответ - "Не видишь, баран, занято!". Натешившись, ему все же разрешили дойти до туалета с угрозой проломить голову, если окажется, что там занято…

Оставив в стороне поимку преступников, профилактику других правонарушений, красноярская милиция с явным удовольствием переключилась на непыльную работу, в основе которой лежит не оперативная работа, не сыск, не следствие, а личная воля всякого, кто имеет погоны и нездоровые садистские наклонности. Работа облегчена до минимума - приглядывайся к не славянским лицам, подзывай к себе пальцем и отправляй в отделение, перевыполняя план. А там, промариновавшись день-два в ожидании «скорого суда» (пока неторопливо выявят кто ты, откуда и зачем) всякий будет готов и выложить тысячу рублей штрафа и вообще сознаться, в чем хочешь (что он и есть баран, будет самым легким в этом перечне обвинений).

Этот случай мог бы сойти за досадное недоразумение, а не складывающуюся систему (уже даже не тенденцию), если бы не стал повторяться с угрожающей частотой. Еще пара предпринимателей оказавшись без доказательств легитимного пребывания в Красноярске, провела сутки в отделении милиции (интересно, а как можно продать самому себе билет, путешествуя в личном автотранспорте и как доказать, что ты заехал на день). Помнится, после трагедии «Норд-оста» Красноярск рапортовал операциями «Фатима» где превентивные меры по борьбе с терроризмом свелись лишь к облавам на женщин со смуглым цветом кожи, без всяких прочих разумных оснований. Если в крае так любят упрощать задачи, можно представить, каким образом будет воплощаться «укрупнение региона» понятое поспешно и однозначно…"