Говорят, что Тувинский театр невозможно представить без Олзей-оола. Это правда. Многие зрители так и заявляли: «Пойду слушать Олзей-оола» или «Пойду смотреть Олзей-оола». Певец и драматический актер, музыкант и мастер горлового пения, импровизатор и автор интермедий...— таков Олзей-оол, Заслуженный артист РСФСР и Народный артист Тувинской АССР.
Чаще всего его будущие почитатели знакомились с ним по песням, которые передавали по радио. Встанет человек утром, собирается в школу или на работу, слушает последние известия по Туве, может быть, песню или музыку, и вдруг из репродуктора польется песня - чарующая, неповторимо своеобразная, уносящая слушателя в неведомое. Кажется, что она впитала в себя всю богатейшую палитру Тувы — этого необыкновенного края, всю ее историю, все чувства многострадальног о народа. Песня будит воображение человека, и он мысленно представляет то арата, мчащегося на коне, то быструю речку, пробивающую себе русло между гор, то тайгу с ее ароматом хвойных деревьев и душистых трав. Песня эта называется «Ореховая тайга».
С песни же началась артистическая жизнь Олзей-оола. В начале 30-х годов был он активистом-ревсо мольцем, работал председателем арбанного Совета в своем родном Бай-Тале Бай-Тайгинского кожууна, где он родился и вырос в большой семье арата. Почему же молодого парня избрали даргой в арбане? Да потому, что был он грамотным, так как учился в Кызыле, успел поработать на золотых приисках. Но самое главное он имел редкий дар - говорить с человеком задушевно. А где надо — Олзей-оол помогал. Когда был праздник, не было в арбане веселее Олзей-оола. Все народные музыкальные инструменты — бызанчи, игил, хомус — были послушны ему, причем он сам и мастерил их. Никто не мог превзойти его в горловом пении, никто не мог лучше его спеть волнующую песню «Ореховую тайгу». Говорят, что и родина этой знаменитой песни — певучая, богатая талантами Бай-Тайга. Слова песни много раз менялись, лишь чудесная, неповторимая мелодия осталась навсегда.
Олзей-оола молодежь сумона единодушно избрала делегатом на VI съезд ревсомола, который состоялся в 1936 году. Четыре дня длился съезд, а в конце его работы стало известно, что в Кызыле организуется театральная студия, и в нее будут набирать одаренную молодежь. Так попал в число претендентов для учебы в студии и Олзей-оол. Авторитетная комиссия слушала его горловое пение, игру на музыкальных инструментах, импровизацию, а потом ему сказали, чтобы ехал пока домой, если понадобится — вызовут. Уехал, стал ждать.
— Я очень волновался, — признавался Николай Оскеевич.— А вдруг не вызовут? А вдруг найдут лучше? Разве мало в Туве одаренных юношей и девушек! Бай-Тайга далеко от Кызыла...
И только в декабре в Бай-Тал вдруг нагрянул сам министр культуры Седип-оол Танов.
— Собирайся, поедешь со мной, — сказал он Олзей-оолу,— Приняли тебя в студию.
— Обрадовался я, как малое дитя, — говорил Николай Оскеевич.— Значит, обо мне не забыли!
Сборы были недолгими. И вот они уже едут на легковой машине министра по ухабистой дороге в Кызыл. В студии шли занятия, здесь уже учились Кара-кыс, Монгалбии, Лаптан и другие. Встретили парня из далекой Бай-Тайги очень приветливо, он сразу же включился в кипучую жизнь учебного комбината и театральной студии.
В первый же год учебы Олзей-оол проявил себя и как драматический актер. Сначала ему поручались второстепенные роли, а потом и главные. Режиссер сразу заметил, что это человек с богатыми артистическими данными, умеющий перевоплощаться. С одинаковым мастерством играл он положительных героев и отпетых «злодеев», заботливых отцов и отважных народных героев. Не удивительно, что по окончании студии он вошел в боевое ядро артистов Тувинского национального театра.
Одними из первых крупных ролей Олзей-оола следует считать роль Сарыг-Ламы в спектакле Салчака Тока «Тонгур-оол» и Сарыг-Ашака в «Хайыраан-боте» Виктора Кок-оола. Обе эти противоположные роли (Сарыг-Лама — руководитель контрреволюционн ой группы, Сарыг-Ашак— простой арат) очень сложны, требуют немалых душевных сил и, конечно же, мастерства актера.
Более тысячи раз прошли на сценах Тувы тот и другой спектакль. Произведения вошли в классику тувинской драматургии, и теперь уже трудно, просто невозможно представить других, кроме Олзей-оола, исполнителей ролей Сарыг-Ламы и Сарыг-Ашака. Взять хотя бы Сарыг-Ашака. Эту роль можно трактовать предельно упрощенно, просто отец, каких множество. У Олзей-оола же образ доведен до совершенства, он как бы играет всеми оттенками человеческих чувств.
Вспоминается показ этого спектакля в Якутии, во время декады тувинского искусства. Шел он на тувинском языке, но то и дело в зале вспыхивали аплодисменты. Язык искусств был понятен нашим друзьям и без перевода.
С годами репертуар театра расширяется. Спектакль «Любовь Яровая», где Олзей-оолу поручается роль профессора Горностаева, затем с триумфом по республике проходит спектакль «Мятеж» Фурманова (Олзей-оол — командир батальона контрреволюционе ров). В годы Великой Отечественной войны тувинские актеры не стояли в стороне. Силой искусства они воодушевляли свой народ на борьбу с фашистами, которую вели русские братья. На сцене тувинского театра идет cneктакль «Русские люди» Симонова. Правда, Олзей-оолу и здесь поручается отрицательная роль — он играет изменника Родины Козловского. Но режиссер знал, что именно Олзей-оол с его мастерством перевоплощения сумеет показать отвратительное лицо предателя, поправшего самое святое, что есть у человека — Родину. В это же время Сергей Пюрбю написал пьесу «Наш путь такой», и Олзей-оол опять в роли злодея —он играет сына контрреволюционе ра Чамзы.
В «Молодой гвардии», с огромным успехом прошедшей на тувинской сцене, Олзей-оол с большим творческим вдохновением играет роль коммуниста Валько — наставника молодогвардейцев .
В годы войны театр не только ставит такие спектакли, как «Русские люди», «Нашествие» Леонова или «Молодую гвардию» Фадеева. Артисты начинают пробовать силы в русской классике. В 1942 году была поставлена пьеса Островского «Бедность не порок», где в главной роли Любима Торцова зрители увидели теперь уже популярного актера Николая Олзей-оола.
— Здесь, — вспоминает Олзей-оол,— пришлось особенно много работать. Надо было проникнуться духом того времени. Довелось немало перечитать литературы.
А разве меньшего труда требовали роли Биче-оола в «Осуществленной мечте» Тока, Железнова в «Вассе Железновой» Горького или городничего в «Ревизоре» Гоголя? Эти спектакли были подготовлены уже после войны и отмечены блестящей игрой Олзей-оола и его товарищей по искусству — Мунзуков, Кок-оола, Монгалбии, Хургулек, Кенденбиль и других.
Как у всякого актера, у Олзей-оола Николая Оскеевича были свои особенно любимые роли. Такими он называл не только роли Сарыг-Ашака (спектакль «Хайыраан-бот» В.Кок-оола) и Любима Торцова («Бедность не порок» А.Островского). Это — Платон Кречет в одноименной пьесе Корнейчука, Самбажык — тоже в одноименном произведении Кок-оола и, конечно же, солдат Иван Шадрин в спектакле «Человек с ружьем» Н.Погодина. Последние три роли являются вершиной творчества Олзей-оола, они как бы подводили итог всей его многолетней сценической деятельности.
«Для меня, самое большое счастье — это когда удается взволновать зрителя, заставить его задуматься над своей жизнью, а может быть, и заново пересмотреть ее. В последние годы у нас все больше появляется народных театров. Как это здорово! Об этом можно было только мечтать. Не единицы, а большее количество людей приобщается к театральному искусству. Это замечательно!» - говорил Николай Оскеевич. Актер не только восторгался рождением народных театров, но и сам принимал непосредственное участие в их организации. По многу дней жил он в Эрзине, помогая вновь рождающемуся народному театру, в Кунгуртуке и, конечно же, Бай-Тайге. Здесь он бывает чаще, чем в каком-либо другом районе. У него много родных, друзей, и поездки в места, где он родился и вырос, доставляют ему огромную радость. На месте, где стояли юрты его отца и соседей, вырос большой поселок Бай-Тал со средней школой, хорошим клубом и другими общественными, культурными учреждениями.
Но не только по родной Туве колесили актеры Тувинского драмтеатра. Их маршруты пролегали во многие города и села Сибири — в Бурятию и Якутию, Красноярский и Алтайский края. Несколько раз довелось бывать Николаю Оскеевичу и в дружественной Монголии, откуда ему постоянно пишут письма друзья.
Примечательно, что единственный сын Олзей-оола Н.О. Сергей также отчасти унаследовал профессию отца, он был музыкантом, тоже хорошо пел, работал в группе «АЯЛГА». Затем много лет руководил Тувинской государственной филармонией.
Николай Оскеевич говорил: «Песня — это самое прекрасное, что есть у человека. Можно отнять у человека счастье, любимую, одним словом, — все, но песню у него отнять невозможно. Она остается с человеком, как сказал один поэт». А хорошая роль актера — это то же, что любимая песня. Она надолго врезается в сердце и память человека,