В числе 15 точек роста в Чеди-Хольском кожууне по итогам Дней правительства Тувы будет поддержана работа мастерской по изготовлению конского снаряжения. У мастеров побывала корреспондент газеты "Тувинская правда" Галина Мурыгина.
– В нашем селе – около 700 лошадей. Но если есть лошадь, значит, нужна и упряжь. А как же... – делится своими заботами глава администрации села Элегест Ульяна Ондар. – И взялись за это дело Семен Хайдып с Нурзетом Кертик-оолом. Лошадиную сбрую им сейчас заказывает даже федерация конного спорта республики.
Взялись за это дело местные скорняки тоже не случайно, хотя и работают независимо друг от друга. В селе нет свободных помещений для подобного рода занятий, а на подворье Семена оно оказалось – бывшая летняя кухня. Кухней пришлось пожертвовать. Вынесли кастрюли и тарелки, внесли седла и уздечки. В прошлом году по программе «Снижение напряженности на рынке труда» оба получили государственную поддержку. Купили материал, инструменты. Оба мастера – самоучки, но при них была сноровка, унаследованная от предков, кочевавших со своими стадами по привольным степям Эрзина и Тес-Хема (в эти края переманили их местные жены). Полный лошадиный «прикид» изготавливается за неделю. Охотно рассказывают, что в набор этот входит не только уздечка и седло с седельными сумками и попоной, но и множество различных штучек, о назначении которых знает только кочевник и еще завзятый кавалерист. Самым удивительным для непосвященного в эти дизайнерские таинства было то, что седла, оказывается, еще и по национальным признакам различаются.
– Вот седло – тувинское, а вот это – русское, – по каким-то им одним известным признакам (или приметам?) мастера обозначают эти основные принадлежности лошадиного снаряжения. – В чем разница, спрашиваете? Неужели сами не видите? У тувинского «рога» повыше, деревом отделано, узор национальный... Красное. А это, вот, кавалерийское, – продолжает втолковывать Семен.
– Русские седла пошире, чтобы сидеть было попросторнее? – вносит очередную догадку кто-то из журналистов. Мастера улыбаются. Не обязательно. На одном из Наадымов в седло не мог втиснуться гость республики – высокопоставленный чиновник из Кореи.
Оставив это, как выяснилось, бесперспективное занятие «найти семь отличий», переключаемся на обувь, которую мастера тоже шьют (помимо лошадиной упряжи) и тоже вручную. Национальные сапоги для взрослых и детей из моды в Туве не выходили никогда. В них и летом не жарко, и зимой не холодно – только меняй чулки-вкладыши. Оба мастера и журналистов принимали в своих загнутых вверх носками сапожках из натуральной кожи, явно гордясь творением собственных рук.
Свою продукцию продают односельчанам. Приезжают заказчики из других районов республики. Востребован эксклюзивный товар и в магазинах Кызыла. О его качестве говорит хотя бы тот факт, что именно в Элегесте заказывает лошадиное снаряжение и федерация конного спорта республики. Но производство нужно расширять – летняя кухня уже не вмещает пятерых мастеров (Нурзет и Семен в этом году трудоустроили еще трех скорняжников из Элегеста), поэтому районные власти включили их в список соискателей гранта председателя правительства республики – заслужили.
– А дамские седла делаете, тот чиновник в дамское-то, наверное бы, влез, – «вспомнил» вдруг один из нас незадачливого чиновника.
– Ну уж нет, – не на шутку обиделись Семен с Нурзетом, – тувинцы никогда не делали дамских седел. Наши женщины всегда прекрасно ездили и ездят на таких, какие делаем сейчас и какие делали наши деды...