Александр Вениаминович Мезенцев – заведующий детским отделением республиканской инфекционной больницы. Пишут и говорят о нем мало. Награждают скупо. Но стоит заболеть животику у ребенка высокопоставленного чиновника, папа везет его не в больницу вообще, а конкретно к Мезенцеву. Для самого Мезенцева все животики равны. Для самого Мезенцева все животики равны.
Работу талантливого детского врача кто-то назвал священнодействием и таинством. Близко к истине: привезли кроху двух месяцев от роду – ни сказать, ни показать ничего не может. Лежит безмолвным комочком и уже даже не плачет. Приходит дяденька, постучит по тельцу нежно, пощупает, послушает, между делом папу с мамой успокоит, а через неделю кроха уже и попискивает, и ножками-ручками вовсю воздух месит. Для любого родителя это – чудо. Для Мезенцева – трудная, но работа. Бывало, по неделе, а то и по две он дома не появлялся – в отделении жил, подменяя коллег. И ни разу не возмутился. Надо – значит, надо. Он только медицинских журналов и газет выписывает на пару десятков тысяч рублей ежегодно. И что любопытно, зачитывает при этом до дыр. И это тоже – работа. А работа, дети – не хочется говорить громко, но иначе не получается, главное в его жизни, ее смысл.
Сегодня нет другого врача на всей территории нашей республики, да и всей матушки Сибири, равного ему в эффективности лечения таких страшных детских недугов, как менингит во всех его формах, энцефалит или тиф. По порядочности и доброте к своим пациентам и их родителям немногие с ним сравняются.
Одна закавыка – уж больно сложное отчество оставил Мезенцеву папа. Дети, особенно из дальних сумонов, выговаривают его, как привычнее – Витаминыч. Мезенцев не обижается. А чего обижаться, если устами младенца, действительно, глаголет истина.