К открытию 17 октября экспозиции «Аржаан-2»
в Национальном музее Республики Тыва
На рубеже 2-го и 1-го тысячелетий до н. э. на территории Южной Сибири и центральноазиатских степей природно-климатические условия в большей степени способствовали развитию скотоводства. Оно стало экономически более выгодным, и это способствовало окончательному утверждению кочевой цивилизации.
Известный русский кочевниковед начала ХХ в. П. Н. Савицкий, характеризуя кочевую цивилизацию, писал: «Кому первому пришла мысль «все свое» положить на повозки – с тем, чтобы отныне, в поисках травы и воды, стать независимым от оседлости? Кто бы он ни был, эта мысль стала одной из чреватых последствиями человеческих мыслей… Тем самым создался хозяйственный уклад, который доныне остается наиболее рациональным хозяйственным укладом на миллионах квадратных верст; создался уклад, в течение тысячелетий имевший огромные военные преимущества, сделавший историю кочевого мира одной из замечательных глав в истории военного дела. Военное значение кочевой стихии неотделимо от обуздания коня, осуществленного в кочевом мире. Обузданный конь (иногда десятки, сотни коней) лежит в кочевой могиле, будь то скифской, алтайской или в позднейших «татарских курганах». Около покойника положено оружие, как памятник его военного духа. При этом уже в древнейшем кочевом инвентаре (в западноевразийских степях и на Алтае) имеются железные предметы. Коренится ли употребление железа в культурной традиции первоначальных кочевников? Принесено ли ими из набегов на южные окраины Старого Света? Как бы ни обстояло дело, для тех мест России-Евразии, археологическое прошлое которых открыто нашему взору, наиболее характерно перекрытие бронзовой оседлой культуры культурою кочевой железной… Вполне вероятно, что кочевой быт, в точном смысле этого слова (т. е. конно-кочевой уклад), представляет явление, возникшее позже оседлости. Тем самым отпадает представление о кочевом быте как об особой «стадии» в развитии человечества (и притом стадии, более ранней, чем оседлость). Кочевой быт представляет не «стадию», но месторазвитие… В связи с этим, нужно указать на необоснованность ходячих суждений о том, что кочевая культура принципиально «ниже» оседлой. В чисто научной сфере, понятие «лестницы культур» надлежит заменить представлением о разных культурах»[1].
Скифский период в развитии человеческой цивилизации на Евразийском континенте связан с возникновением и развитием металлургии железа в 1-ом тысячелетии до н. э. Уже с момента выхода скифов на арену мировой истории они выступают как мощное военное объединение. Скифские племена принимают самое активное участие в важнейших исторических событиях, происходящих на огромных пространствах от глубин Древнего Востока до Северного Причерноморья. Повсюду на бескрайних просторах между Ордосом и Китайской стеной на востоке и Дунаем на западе, обнаруживаются памятники скифской культуры.
Впервые о скифах мир узнал более 2,5 тыс. лет тому назад от греков, которые тогда начали осваивать Северное Причерноморье и столкнулись здесь с воинственными полукочевыми племенами искусных всадников. В частности, целую книгу посвятил скифам в своей «Истории» Геродот (V в. до н. э.)[2].
Он писал: «У скифского племени одно самое значительное из всех человеческих дел устроено самым мудрым образом сравнительно со всем, что нам известно... Самое значительное их достижение состоит в том, что никто из тех, кто вторгся к ним, не может спастись бегством, а если они не пожелают, чтобы их обнаружили, захватить их невозможно: ведь они не основывают ни городов, ни укреплений, но все они, будучи конными стрелками, возят свои дома с собой, получая пропитание не от плуга, а от разведения домашнего скота; жилища у них на повозках, как же им не быть непобедимыми и недоступными для нападения?»
Геродот считал, что скифы пришли в Причерноморье из Азии. В своем историческом труде он описывает несколько легенд происхождения скифов[3]: «5. По рассказам скифов, народ их моложе всех. А произошел он таким образом. Первым жителем этой еще необитаемой тогда страны был человек по имени Таргитай. Родителями этого Таргитая, как говорят скифы, были Зевс и дочь реки Борисфена (я этому, конечно, не верю, несмотря на их утверждения). Такого рода был Таргитай, а у него было трое сыновей: Липоксаис, Арпоксаис и самый младший — Колаксаис. В их царствование на Скифскую землю с неба упали золотые предметы: плуг, ярмо, секира и чаша. Первым увидел эти вещи старший брат. Едва он подошел, чтобы поднять их, как золото запылало. Тогда он отступил, и приблизился второй брат, и опять золото было объято пламенем. Так жар пылающего золота отогнал обоих братьев, но, когда подошел третий, младший, брат, пламя погасло и он отнес золото к себе в дом. Поэтому старшие братья согласились отдать царство младшему. 6. Так вот, от Липоксаиса, как говорят, произошло скифское племя, называемое авхатами, от среднего брата — племя катиаров и трасниев, а от младшего из братьев — царя — племя паралатов. Все племена вместе называются сколотами, то есть царскими. Эллины[4] же зовут их скифами. 7. Так рассказывают скифы о происхождении своего народа. Они думают, впрочем, что со времен первого царя Таргитая до вторжения в их землю Дария[5] прошло как раз только 1000 лет. Упомянутые священные золотые предметы скифские цари тщательно охраняли и с благоговением почитали их, принося ежегодно богатые жертвы... 8. Так сами скифы рассказывают о себе и о соседних с ними северных странах. Эллины же, что живут на Понте, передают иначе. Геракл[6], гоня быков Гериона, прибыл в эту тогда еще необитаемую страну (теперь ее занимают скифы). … Там его застали непогода и холод. Закутавшись в свиную шкуру, он заснул, а в это время его упряжные кони (он пустил их пастись) чудесным образом исчезли. 9. Пробудившись, Геракл исходил всю страну в поисках коней и наконец прибыл в землю по имени Гилея. Там в пещере он нашел некое существо смешанной природы — полудеву-полузмею. Верхняя часть туловища от ягодиц у нее была женской, а нижняя — змеиной. Увидев ее, Геракл с удивлением спросил, не видала ли она где-нибудь его заблудившихся коней. В ответ женщна-змея сказала, что кони у нее, но она не отдаст их, пока Геракл не вступит с ней в любовную связь. Тогда Геракл ради такой награды соединился с этой женщиной. Однако она медлила отдавать коней, желая как можно дольше удержать у себя Геракла, а он с удовольствием бы удалился с конями. Наконец женщина отдала коней со словами: «Коней этих, пришедших ко мне, я сохранила для тебя; ты отдал теперь за них выкуп. Ведь у меня трое сыновей от тебя. Скажи же, что мне с ними делать, когда они подрастут? Оставить ли их здесь (ведь я одна владею этой страной) или же отослать к тебе?» Так она спрашивала. Геракл же ответил на это: «Когда увидишь, что сыновья возмужали, то лучше всего тебе поступить так: посмотри, кто из них сможет вот так натянуть мой лук и опоясаться этим поясом, как я тебе указываю, того оставь жить здесь. Того же, кто не выполнит моих указаний, отошли на чужбину. Если ты так поступишь, то и сама останешься довольна и выполнишь мое желание». 10. С этими словами Геракл натянул один из своих луков (до тех пор ведь Геракл носил два лука). Затем, показав, как опоясываться, он передал лук и пояс (на конце застежки пояса висела золотая чаша) и уехал. Когда дети выросли, мать дала им имена. Одного назвала Агафирсом, другого Гелоном, а младшего Скифом. Затем, помня совет Геракла, она поступила, как велел Геракл. Двое сыновей — Агафирс и Гелон не могли справиться с задачей, и мать изгнала их из страны. Младшему же, Скифу, удалось выполнить задачу, и он остался в стране. От этого Скифа, сына Геракла, произошли все скифские цари. И в память о той золотой чаше еще и до сего дня скифы носят чаши на поясе…».
В этом отрывке мы выделили слова, связанные с золотой чашей. И неспроста. Дело в том, что в царской могиле скифского кургана Аржаан-2 в Уюкской долине Тувы среди множества золотых украшений была найдена маленькая золотая чаша и крепилась она к поясу царя (рис. 1). Время сооружения данного кургана датируется VII в. до н. э., а Геродот, современник Причерноморских скифов, писал свою «Историю» в V в. до н. э. Это – реплика к вопросу о месте возникновения скифского мира в целом, т. е. и этноса, и его культуры. В настоящее время наиболее распространенным является мнение, что в скифский мир входили многие племена, относившиеся к различным антропологическим и языковым группам. К основным языкам скифов относятся славянские, тюркские и угро-финские. Но все они были объединены духовным единством.
Единство скифского мира имеет прежде всего культурную основу: оружие, конская узда и скифский «звериный» стиль, получившие название «скифской триады», а также курганный тип захоронений. Особо выделяется в этой триаде «звериный» стиль искусства, который, по мнению ряда ученых, сложился в недрах евразийских степей[7]. Недавние археологические открытия в Туве – раскопки курганов скифских времен Аржаан[8]-1 (1971-74 гг.) и Аржаан-2 (2001 г.) – позволили некоторым ученым предположить, что один из очагов скифской культуры, в котором возможно и зародился скифо-сибирский «звериный» стиль искусства, находился на территории Тувы, а именно в Уюкской долине. В этих курганах были обнаружены самые древние находки раннескифского времени – оригинальные образцы скифо-сибирского «звериного» стиля, ставшего яркой самобытной страницей в истории мирового искусства. Ученые датируют их IX-VII вв. до н. э.[9].
В истории Тувы раннескифское и скифское время – IX-III вв. до н. э. – является одним из сравнительно хорошо изученных периодов, чему способствовали богатейшие археологические находки из упомянутых выше курганов Аржаан-1 и Аржаан-2 и других. Прежде чем перейти к характеристике этого периода в истории Тувы кратко остановимся на скифо-сибирском «зверином» стиле. Скифо-сибирский «звериный» стиль был характерен для декоративно-прикладного искусства целого ряда исторических общностей, в религиозных и мифологических представлениях которых, животный мир занимал особое место. Для орнаментов этого стиля характерны стилизованные изображения реальных и фантастических зверей и птиц, причудливо переплетающиеся растительные и животные мотивы. Изображениями зверей орнаментировались оружие, конская сбруя, украшения одежды, поясные пряжки и другие предметы повседневного обихода кочевников-скифов. При этом изображения отдельных животных в изделиях скифов (оленя, барса, коня и других животных) сочетаются со сложными композициями, выполненными с большим мастерством в неповторимой, очень реалистичной и динамичной манере. В этих образах нашло отражение их мировоззрение, этические и эстетические идеалы. Звериный стиль использовался нашими предками скифами не просто для украшения вещей. Они верили, что животные и части их тел – глаза, лапы, клюв, хищно оскаленная пасть, громадные рога, изображенные на оружии или украшающие одежду, как бы передавали этим вещам часть своих свойств. Эти изображения усиливали свирепость и бесстрашие воина, быстроту коня, придавали магическую силу оружию и меткость ударам.
Скифский звериный стиль был особым магическим языком, своеобразной, как считают ученые, безбуквенной письменностью, понятной ее создателям. Скифское искусство родилось в среде свободных воинов – всадников, покорителей огромных степных пространств, почитающих свою многовековую и культовую традицию. Оно стало символом скифского мира. Благодаря этому своеобразному искусству скифы привлекли к себе внимание историков и любителей древностей.
Поистине сенсационными стали находки, сделанные в Туве группой археологов под руководством К. В. Чугунова осенью 2001 года: ученые обнаружили в одном из захоронений Долины царей (долина реки Уюк) почти пять тысяч золотых изделий – подвески, серьги, бусы. В общей сложности вес найденного золота составил около 20 килограммов. Удивительная красота, художественная утонченность и законченность образов, использование различных видов техники исполнения найденных изделий, тончайшая инкрустация золотом железных изделий позволяют констатировать наличие у населения раннескифского времени Тувы ювелирного мастерства высочайшего уровня (Рис. 2).
Директор Эрмитажа Михаил Борисович Пиотровский, комментируя открытие, не скрывал своего восторга: « Это целая энциклопедия скифского анималистического искусства, поскольку здесь можно обнаружить всех зверей, обитавших в этом регионе: пантер, львов, верблюдов, оленей. Это подлинный скифский стиль алтайского региона, который постепенно проник в черноморский регион и, в конце концов, достиг Древней Греции»[10].
Находкам из Долины царей около 3-х тысяч лет, их художественная ценность уже принесла им мировую известность и славу.
Первое время тувинские находки экспонировались в Эрмитаже, в 2008 году «скифское золото» стало достопримечательностью Национального музея им. Алдан Маадыр в Туве, т. е. на «своей родине».
И это правильно, т. к. археологические находки только у «себя на родине» доподлинно могут раскрыть свою духовную красоту и сакральную сущность. Более того, именно там они могут стать предметом истинного восхищения мастерством древних насельников этой земли, поклонения их материализованному духу, а все вместе – началом духовного возрождения народа, желанием не посрамить величие прапра…предков и быть достойными их памяти, их великих дел, их великой духовности, их мощи как протогосударственного объединения.
В том, что на территории нынешней Тувы и близлежащих регионов, в целом Саяно-Алтайского региона, в те далекие времена начала 1-го тысячелетия до н. э. существовало мощное военно-демократическое государственное объединение с элементами федеративного и конфедеративного начала, теперь уже, после раскопок царских курганов Долины царей Уюкской котловины Тувы, практически никто не сомневается.
Вопрос о месте возникновения основ скифской культуры не давал покоя многим поколениям ученых. Однако еще в 80-х гг. прошлого века раскопки царского кургана Аржаан-1 в Туве, где были найдены древнейшие предметы скифо-сибирского звериного стиля IX –VIII вв. до н. э., позволили некоторым исследователям утверждать, что «проблема происхождения скифской культуры, искусства и самих скифов может считаться в общих чертах решенной. Установлено, что их родину следует искать в глубинах Азии, а не в Северном Причерноморье и не в Передней Азии»[11]. А открытия 2001 г. в Долине царей Тувы (Аржаан-2) не только закрепляют это утверждение, но и позволяют ученым локализовать возникновение скифской культуры и скифо-сибирского звериного стиля на территории современной Тувы[12].
Ярчайшие находки из скифских курганов Долины Царей (Аржаан-1 и Аржаан-2) в Уюкской котловине Тувы позволяют нам воистину именовать Долину Царей «Уюкской Скифией», хотя мы всемерно поддерживаем мнение ученых, «что понятия «скифов» и «скифской культуры» (точнее культур скифского типа) – первое в этническом, а второе в историко-культурном значении терминов – не синонимичны друг другу»[13]. Находки из кургана Аржаан-2 показали, что уже в VII в. до н. э. на территории Тувы в широком распространении были железные предметы, например, кинжалы, наконечники стрел и т. д. При этом примечательно то, что они были орнаментированы золотом, серебром.
Отсюда можно сделать вывод, что в Центральной Азии, в т. ч. и в Туве, возникновение железного века можно датировать временем более ранним, чем VII до н. э., т. к. к этому времени древние мастера не только изготавливали из железа изделия, но уже умели украшать их, в т. ч. золотой инкрустацией. Для проявления такого мастерства с момента начала освоения железа должно пройти достаточное, исторически значимое время – сотни лет. Таким образом, можно констатировать, что расцвет культуры и пик мощи древнего протогосударственного образования скифов Саяно-Алтая (образно говоря – Уюкской «Скифии») приходится на IX-VII вв. до н. э. Это времена, когда еще нет Персидской империи, в Китае еще не знают железа, не рожден еще Будда (623-544 гг. до н. э.)…
Мы – «насельники» современной Тувы – можем гордиться своими прапра…пращурами-скифами, создавшими уникальнейший «звериный» стиль искусства, получивший название скифо-сибирского, – явления, вошедшего в сокровищницу мировой художественной культуры. Можем гордиться этими древнейшими насельниками земли тувинской, освоившими здесь же, в Алтае-Саянском регионе, железную металлургию, создавшими, еще раз повторим, мощное военно-демократическое протогосударственное образование. По тувинским курганам Аржаан-1 и Аржаан-2 можно также судить о социальном и жизненном укладе населения Тувы скифского периода, об их связях с другими регионами Великой Евразийской степи.
Скифы Тувы: языковая и этническая принадлежность.
По вопросу о языковой принадлежности скифов в научном мире есть в числе прочих и мнение об их тюркоязычности. Этого мнения придерживались византийцы, оно отразилось во многих византийских сочинениях. А вслед за византийцами такого же мнения придерживались и европейские, и русские авторы. Например, еще в XVII в. русский ученый Андрей Лызлов считал скифов предками древних тюрок[14]. Скорее всего это относится к восточным скифам, в том числе и к скифам Саяно-Алтайского нагорья. Таким образом, наверное, можно считать, что скифы Саяно-Алтая, в том числе и Тувы, были тюркоязычными. Если учесть, что перед скифским периодом с конца 3-го тысячелетия до н. э. на территории Южной Сибири ученые фиксировали племена динлинов[15], то, наверное, скифы Тувы – это и есть динлины. При этом, динлины были довольно многочисленным этносом и населяли Саяно-Алтайское нагорье, Минусинскую котловину, Туву.
Далее, учитывая историческое событие – героический переход через пустыню Гоби около 1200 г. до н. э. тюркоязычных хунну с территории Северного Китая к Южной Сибири, т. е. непосредственно к пределам территории Тувы, и дальнейшее их смешение с динлинами, то тюркоязычность скифов Тувы, культура которых зафиксирована здесь примерно с IX в. до н. э., уже не вызывает сомнений. Китайские историки, упоминая о гаогюийских динлинах пишут: «Язык их сходен с хунусским, но есть небольшая разница»[16]. В примечаниях к переводу труда Сыма Цяня «Исторические записки» (перевод Р. В. Вяткина и А. М. Карапетьянца, комментарий Р. В. Вяткина, А. Р. Вяткина и А. М. Карапетьянца) со ссылкой на В. С. Таскина[17] также указывается на тюркоязычность динлинов[18]. Русским ученым и литератором Н. Карамзиным тонко отмечено: «Народы не падают с неба и не скрываются в землю…».
Другими словами, если в 3 – 2-м тысячелетиях до н. э. на территории Тувы и близлежащих регионов проживали племена динлинов, хуннов, а в начале 1-го тысячелетия до н. э. – племена скифского круга, то, конечно же, они генетически были связаны, в том числе и в языковом плане. В науке о происхождении и развитии языков – лингвистике – также отмечается тенденция связывать скифов с хуннами (то есть тюрками)[19].
Уместно здесь вспомнить и высказывание писателя-историка М. Аджи: «Руденко[20] установил, что скифы жили на Алтае и переселились в Европу именно оттуда. Они были тюрками: говорили и писали на тюркском языке…»[21]. Таким образом, скифы Тувы, т.е. скифы-динлины, были тюркоязычными племенами, а в антропологическом плане относились к южносибирскому европеоидному типу. Сведения о динлинах в исторических источниках встречаются до периода раннего средневековья.
Подготовила для печати в газетах К.Д.Аракчаа
P.S.: От имени докторов исторических наук Марианны Арташировны и Екатерины Георгиевны Дэвлет и своего имени поздравляю общественность Тувы с поистине эпохальным событием – экспонированием «тувинского скифского золота» в составе уникальной экспозиции «Аржаан-2» в Национальном музее им. Алдан Маадыр Республики Тыва.
Низкий поклон прежде всего замечательному ученому-археологу, одному из руководителей раскопок кургана Аржаан-2 к.и.н. К.В.Чугунову, руководству Государственного Эрмитажа, Правительству Республики Тыва и чудесному коллективу Национального музея им. Алдан Маадыр Республики Тыва за этот подарок – воочию «прикоснуться затаенным взглядом» к древним сокровищам тувинской земли.
С уважением, К.Д.Аракчаа
Ссылки
[1] Савицкий П. Н. О задачах кочевниковедения. // Толль Н. П. Скифы и гунны. – Прага, 1928. – С. 83-106. [2] Геродот. История. Перевод Г. А. Стратановского - Л.: Наука, 1972. [3] Геродот. История. Перевод Г. А. Стратановского - Л.: Наука, 1972. – С. 189. [4] Эллины – самоназвание древних греков. [5] Вторжение персидского царя Дария в Причерноморскую Скифию произошло в 514 г. до н. э., потерпев сокрушительное поражение от скифов он позорно бежал назад в свою страну. [6] Геракл – герой древнегреческой мифологии. [7] Ильинская В. А., Тереножкин А. И. Скифия VII - IV вв. до н. э. – К., 1983. [8] В научной литературе это слово при обозначении курганов пишется с одной буквой «а» - Аржан, тогда как по официальной тувинской орфографии оно пишется с двумя буквами «а» - Аржаан. В дальнейшем, мы будем придерживаться тувинской орфографии, за исключением случаев, когда это слово находится в названиях и текстах цитируемых нами изданных научных работ. [9] Маннай-оол М. Х. Тувинцы: происхождение и формирование этноса. – Новосибирск: Наука, 2004. – С. 23; Грязнов М. П. Начальная фаза развития скифо-сибирских культур.//Археология Южной Сибири. – Кемерово, 1983; [10] Цит. по: Дятлов В. Золото Долины царей. Еженедельный журнал «Итоги.ru», 5 марта, 2002, Т 09 (299)// http://www.itogi.ru/paper2002.nsf/Inside/Itogi_2002_9.html. [11] Ильинская В. А., Тереножкин А. И. Скифия VII - IV вв. до н. э. – К.: Наукова думка, 1983. [12] Савинов Д. Г. Ранние кочевники Верхнего Енисея (археологические культуры и культурогенез). – СПб.: Изд-во С.-Петербургского университета, 2002. – С. 12. [13] Савинов Д. Г. Ранние кочевники Верхнего Енисея (археологические культуры и культурогенез). – СПб.: Изд-во С.-Петербургского университета, 2002. – С. 10. [14] Лызлов А. Скифская история / Отв. ред. - Е.В. Чистякова; подготовка текста, комментарии и аннотированный список имен - А.П. Богданов. – М.: Наука, 1990. – С. 10. [15] Гумилев Л. Н. Динлинская проблема: пересмотр гипотезы Г. Е. Грумм-Гржимайло в свете новых исторических и археологических материалов.//Изв. Всесоюзн. Геогр. Об-ва. 1959, Т. 91, №1, с. 17-26. [16] Бичурин Н. Я. (Иакинф). Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена. Т. I. М.-Л., 1950. – С. 214. [17] Материалы по истории сюнну. Предисловие, перевод и примечания В. С. Таскина. – М., 1968. - С. 136, примеч. 111. [18] Сыма Цянь. Исторические записки. Т. 8. Гл. 110. Повествование о сюнну. – М., 2002, - С. 445. [19] Реdersen Н. Тurkische Lautgesetze // ZDMG. - 1903. - Вd. 57. (С. 17). [20] Руденко Сергей Иванович(1885 – 1969) - советский археолог, антрополог, этнограф. [21] Аджи М. Кипчаки. Древняя история тюрком и Великой Степи. – М., 1999. – С. 48.