Вот уже третье лето в неблизком от столицы Чадане проходит музыкальный фестиваль "Устуу-Хурээ". Состоится он и в этот раз - с 4 по 6 июля. Что там происходит, знают, в основном, чаданцы и продвинутая музыкальная тусовка Кызыла. Среди организаторов: человек-фестиваль Игорь Дулуш, Орлан Дамба-Хуурак, Андрей Чымба. Это само по себе уже вызывает интерес. На сцене выступают самые-самые - "Хун-Хурту", "Ят-Ха", "Чиргилчин", "Gen-Dos". Говорят, появляются на фестивале и новые звезды. Слухов о загадочных джейм-сейшнах, карнавале по чаданским улицам, богемной атмосфере и о том, что этому сопутствует - алкоголь, наркотики - бродит предостаточно. Подтвердить или развенчать их мы попросили знатока фестиваля Андрея Чымба. - Андрей, уже три года подряд проходили фестивали "Устуу-Хурээ". Скептики говорят, ничего хорошего там нет. А если быть честным, как журналист журналисту, слабо сказать правду?
- Как тележурналист, я все сказал. А как человек... Фестиваль "Устуу-Хурээ" хорош в целом, как идея, его оценивать надо по ощущениям. И, если говорить об ощущениях, то это - шум людских голосов, гулкий зал, заунывный ритм дождя. Я четко запомнил картинку: я стою в темном зале, и в освещенном проеме дверей появляются красивые лица, по которым текут капли дождя.
Если говорить о духе фестиваля... Происходит очень важная вещь: группа "комсомольцев" во главе с Игорем Дулушом, а иначе их назвать нельзя, плюс буддийское сострадание, добиваются невозможного. Где вы еще увидите, как Конгар-оол и Кара-оол, Орус-оол и Кашин становятся участниками одного действа, хотя сами могут и не появляться на фестивале. Все эти полярные люди, помогая фестивалю, понимают, что он нужен. Если выборы, которые стали в республике перманентными, разъединяют общество, то фестиваль - объединяет.
Не надо забывать, что фестиваль проводится для того, чтобы на месте развалин появился храм. Мы привлекаем внимание к нему, а не собираемся строить его на копейки, которые поступают от концертов. Как в свое время сказала Надежда Пономарева: "Я хочу, чтобы он был построен при моей жизни". Кстати, православный человек.
Каждый год фестиваль открывает новые имена. Так, в прошлом году мы открыли две группы: "Ураанхай" и "Онзагай". Первую группу, исполнившую песню "Кола", сразу окрестили тувинской "Дюной. Зал лежал. Представьте: на сцене обычная дворовая шайка, кто, во что одет: один - в панамке, другой - лысый в черных очках, в черной безрукавке и подтанцовка - этакий браток в майке, ноль эмоций на лице, в руках кола, и движения с блатной ленцой. Поют: "В деревне у нас жизнь такая скучная, заходишь в магазин, а там "кола" и жизнь начинается. Кола, кола, ты нужна нам всем". Кола не в смысле напитка, а в смысле тары. После этого номера японцы держались за животы и долго не могли успокоиться.
Ай-Суу Монгуш - бывшая солистка группы "Онзагай", талантливый человек, которая на фестивале показала, что одно выступление вживую заменит десять концертов под "фанеру".
Кстати, то же самое произошло и с Сайлык Оммун. Приятно, когда молодая поросль начинает ощущать жизнь сердцем, а не отсчитывать "бабки". А каким откровением было выступление группы "Чиргилчин" с композицией "Устуу-Хурээ". Между прочим, это фишка фестиваля как и карнавальное шествие по улицам Чадана.
- Может ли "Устуу-Хурээ" стать брэндом Тувы?
- Если говорить о брэнде, как о торговой марке, то "Устуу-Хурээ" никогда не станет торговой маркой Тувы в глазах Запада. "Устуу-Хурээ" - чисто тувинское явление. Игорь Дулуш прошел школу "мразизма" в тувинском роке. Это своя, особенная атмосфера, которую я назвал кочевническо-хиппанской, совершенно не похожая на российский рок. Могут напиться, подраться и под конец - спеть. Бывает, но редко. Очень. Но главное, не это. На фестиваль приезжает молодняк, который своими руками трогает и пробует рок-н-ролльную "жисть". Тут можно спокойно общаться с "большими" людьми и тебя никто не назовет бездарностью. Никто этим чудаковатым ребятам из деревень, сельских ДК не даст бесплатно сыграть в муздрамтеатре, филармонии. Их никто никогда никуда не пригласит. Игорь старается ради них.
- Так музыканты все-таки пьют во время фестиваля?
- На всех трех был введен сухой закон. Хочу открытым текстом сказать: "Это фестиваль не пьяниц, не наркоманов, а людей, которые хотят себя ощущать свободными в выражении своего Духа". Суть в другом, это единственный фестиваль, который имеет не купленное жюри, как обычно бывает на казенных фестивалях. Жюри назначают запросто, перед самым началом. И, как правило, оно не ошибается в своем выборе.
- Кстати, о Чадане. Смелый выбор места фестиваля, надо отметить. Какая она, чаданская публика?>/i>
- Для меня Чадан был, как и для всех, кто мало выезжает за пределы Кызыла местным Чикаго, самым криминальным городом республики. На самом деле, это не так. Нет плохих людей, нет плохих городов. В этом смысле Кызыл ничуть не лучше Чадана. Чадан, может иногда о себе напомнить, у кого-то, что-то иногда пропадает. Тувинцы на этот счет говорят: "С пропавшими вещами уходит плохое". В дни фестиваля криминала практически нет, к музыкантам в городе отношение нормальное, поскольку фестиваль для чаданцев что-то такое родное.
По поводу зрителя. Он может быть наивен, простоват, но он всегда поражает своей мудростью. Я помню эти горящие глаза людей, в три часа ночи приходящих на последний блок джейм-сейшна! Им по 70, 60, 40 лет, они совершенно далеки и по менталитету, и по образу жизни от всего этого. Но им это интересно. Как говорят сами чаданцы - мы либо принимаем, либо отвергаем. Я удивляюсь, зал полный, все сидят и слушают, как играет, например, Татьяна Сваха на странном инструменте австралийских аборигенов - диджириду. Музыку, которую исполняют на фестивале, особенно, гости из-за рубежа, трудно назвать даже фолком, это, так называемая, world музыка. Я не знаю, смогли бы кызылчане так восторженно воспринимать такую музыку.
- Много гостей приезжает на фестиваль?
- Приезжают, узнают как-то о фестивале. В прошлом году откуда-то приехала автостопом Татьяна Сваха, красноярцы, однажды приехал Лука на старом, железном, желтом "Ленд Ровере" времен Великой Отечественной войны, были японцы, американец. В позапрошлом году приехала команда "Москва - Питер - Чадан - Транзит". Они играли супермодную для Москвы дабб-музыку, смесь компьютерной музыки со стилем рэгги. Они, кстати, здорово нас подставили, стали скупать тувинскую "травку", попались, кое-как мы их отсюда выпроводили. Эта история стала предметом спора между тогдашним министром культуры Ч. Ондаром и Игорем: "У тебя же наркоманский фестиваль, что ты делаешь?" "Нет, не наркоманский, это были случайные люди".
Ахиллесова пята этого фестиваля - слабая организация, поэтому и гости были случайными. Но Игорь - бывший спортсмен, спортивного азарта ему не занимать. Лучше всего у него получается тогда, когда этого все не хотят. Весь творческий хаос, который существует в голове Игоря, упорядочивает Орлан Дамба-Хуурак, он и создает из этого единый организм. Это много людей, простых и скромных трудяг, о которых, как ни печально, иногда забывают. Пользуясь случаем, я хотел бы их поблагодарить!
- Каким бы ты не хотел видеть "Устуу-Хурээ"?
- Самое главное для фестиваля - найти золотую середину. Уже стало понятно, что в наших дремучих условиях на этом фестивале никогда не заработаешь деньги. И все вопросы по поводу реконструкции и строительства храма должны быть адресованы не к организаторам фестиваля, а непосредственно к Министерству культуры. А пожертвования мирян и доходы с концертов уходили и уходят на учебу хуураков, на кожуун, и на тех, кто проводил фестиваль. В экономическом смысле, если быть точным, он убыточен. Ни Игорь, ни другие, не этом ничего, кроме лишних проблем, не заработали. На вопрос об оплате Игорь говорит всегда одно и тоже: "Мы зарабатываем положительную карму".
- А каким бы ты хотел видеть "Устуу-Хурээ"?
- Вряд ли "Устуу-Хурээ" станет когда-либо глянцевым фестивалем, красивой визитной карточкой Тувы. Все-таки хочется сохранить сегодняшнюю ершистость, задиристость и тотальную романтику. Пусть он будет единственный и неповторимый именно в этом смысле. "Устуу-Хурээ" - это СВО-БО-ДА! У каждого человека есть кусочек свободы, и когда эти кусочки концентрируются в одном месте, получается не анархия, а свобода общения. И тепло разрушенных стен "Устуу-Хурээ" никогда не покинет всех нас, кто когда-то там побывал.